Огнеда

Резко, словно от толчка, вынырнула из сновидения, открыла широко глаза и замерла, чувствуя во всем теле какое-то онемение. Что это было сейчас? Сон или… нет? Глянула на электронные часы, встроенные с зеркальную поверхность шкафа. Надо же, спала всего тридцать минут, а тело затекло так, словно пролежала в таком положении не меньше суток.

Еле поднялась, потрясла головой, смутно припоминая, что так же начиналась первая медитация, в смысле, с появления Дракона. Так может быть, это воспоминание было, например, о той, второй медитации, которая почему-то затерлась в памяти. Провела рукой по волосам, отметив, что лента где-то затерялась и хвост рассыпался. Потерла руками лицо, сгоняя сонливость, и поднялась, чувствуя, что мне нужно заняться собственной гигиеной.

Выходя из душа, замерла на мгновение, прислушиваясь к странному звуку… «Та-да-да… та-да-да…». Какой-то сигнал вызова прорывался сквозь преграду? Пошла на звук, покружила по спальне, и остановилась возле тумбочки. Прикусив нижнюю губу, задумчиво потянула на себя дверцу, и не поверила своим глазам. Внутри обнаружился мой нэс-бук, тот самый, под музыку с которого я танцевала в гостиной и спалила ее.

Схватила в руки и ринулась с ним на кровать. Усевшись удобно, положила его на колени и активировала рабочий экран. Вызов шел по сети базы, иконка мигала вопросом. Незнакомый номер… странно. Отвечать или нет? И кто мог узнать мой ник, собственно говоря. Его знает только Дамьян. Но его ник «куратор» в данный момент молчал.

Лим? Нет, он не стал бы так явно подставляться… хотя, два дня не виделись, мог и узнать, как он говорил, по своим каналам. Если не отвечу, то и не узнаю кто пытается со мною пообщаться и о чем. Нажала «ответить» и на экране появилась стена. Серая, какая-то смутно знакомая… Затем изображение удалилось и я разглядела уже и потолок, и пол, а вот на полу лежало чье-то тело. Я замерла, напряженно вглядываясь в очертания, и вдруг осознала страшное, это было женское тело. И одежда, в которую была она одета, оказалась кадетской. Черные длинные волосы рассыпались по полу, закрывая лицо, но… внутренний голос уже кричал от ужаса: «Марисса! Что с ней? Она жива?

Я быстро нажала на отбой вызова, пытаясь унять нервную дрожь, и прижала руки к губам, не отрывая ошарашено испуганного взгляда от экрана. Ужас! Кто это сделал? Трясущимися пальцами с трудом набрала ник куратора, и послала сигнал вызова. Ответа долго не было, и я уже подумала, что Дамьян может ответить только в том случае, если находится в своем кабинете, но… он ответил. Глядя на его лицо в маске, я не могла произнести ни слова.

— Что случилось, Огни? Я сейчас немного занят… — затем он замолчал, склонив голову чуть вбок, и произнес уже другим тоном, более обеспокоенным. — Ты бледная… глаза напуганы, и губы дрожат… что случилось, девочка, скажи?

Кто-то обратился к нему, я не видела, он ответил — «занят», все так же не отрывая взгляда от меня.

— Скажите, сигурн, — запнулась на обращении, сделала судорожный вдох и прижала руку к горлу, — где Марисса? Скажите, она… с другими кадетками или… она пропала?

— Как ты узнала? — голос его вдруг приобрел стальные нотки, на мгновение сквозь обсидиановую маску я разглядела его прищуренные глаза. — Та-а-ак… Я сейчас буду.

Он отключился, а я невидяще уставилась в экран, вспоминая, почему стена показалась знакомой. Дамьян появился довольно быстро, прошел в спальню и, расстегнув верхнюю пуговку на кителе, взлохматив волосы, вдруг присел рядом со мною и напряженно спросил:

— Рассказывай.

— Мне кто-то позвонил на нэс-бук, я ответила, а там… Марисса… мертвая… Дамьян, скажи, что с ней все в порядке, и она с другими девочками, — от волнения не заметила как перешла на «ты» с куратором.

Тот грустно улыбнулся, взял меня за руку, провел по ладони затянутыми в черную кожу пальцами и покачал головой.

— Она действительно пропала, причем из-под надежной охраны. То место, где ты ее видела… опиши его.

Я, как могла, описала и стены, и пол, и потолок, а потом в голове щелкнуло, и быстро выпалила:

— Я знаю… знаю, где это… та самая смотровая площадка, над залом для тренировок.

Дамьян тут же связался с Цербером по наручному передатчику, приказав осмотреть и тренировочный зал и смотровую комнату, затем взял в руки нэс-бук и что-то нажал на нем, как тут же та картинка, которую я видела, появилась на экране. Я отвернулась, не желая снова видеть жуткое послание, и только рычание куратора заставило посмотреть на него.

На его лице снова была маска, полыхающая красными пятнами, а от него самого шла волна такого сильного гнева, что я невольно отшатнулась в сторону. Он заметил мою реакцию и тут же взял себя в руки. Потер подбородок свободной рукой, и решительно произнес: