Читаем Огнем и мечом. Россия между «польским орлом» и «шведским львом». 1512-1634 гг. полностью

Так или иначе, а поражение татар под Москвой обрекло на неудачу шведское наступление. Армия Флеминга осадила небольшую крепость Гдов, находящуюся в окрестностях Пскова, но не смогла ее взять. Отдельные отряды шведов вышли к Новгороду, кое-где разграбили порубежные районы, на этом все и закончилось. Еще в течение года на границе продолжались бои, после чего стороны приступили к переговорам. В мае 1595 года русские и шведские послы подписали в Тявзине договор о «вечном мире». По его условиям в состав России вернулась крепость Корела, последняя территория, захваченная шведами за время Ливонской войны. Однако флот Юхана III сохранил господство на Балтике, а в договоре стороны зафиксировали его право на морскую блокаду русского побережья. В таких условиях о возрождении балтийского мореплавания не могло быть и речи.

Вряд ли можно считать это ошибкой Годунова. Еще во время Ливонской войны канцлер Речи Посполитой Ян Замойский заявлял на сейме в Варшаве, что нельзя оставлять русским ни одной из важных ливонских гаваней. Он считал, что главная задача войны — отодвинуть Россию как можно дальше от моря, из-за которого она может получать военное снаряжение и ремесленников. Политику изоляции нашей страны от Европы Швеция и Польша проводили сознательно и согласованно. Можно сказать, что их правительства были первыми, кто еще в XVI веке пытался установить на границах России «железный занавес».

Успешно отбив удары с юга и севера, Борис Годунов занялся вопросами внутренней политики. В конце 1580-х годов он поссорился с кланом Шуйских и разослал его представителей по острогам и монастырям. Теперь же, когда власть Годунова укрепилась, он вернул в Думу Василия и Дмитрия Шуйских. Милости коснулись не только суздальской знати. Наряду с Шуйскими высший правительственный орган пополнили опальные литовские аристократы — Куракины и Голицыны. Не забыл Борис и старомосковское боярство: Морозовы и Плещеевы, выбывшие из Думы при Иване Грозном «по худородству», вернулись туда в годы правления Годунова. Своих многочисленных родственников правитель тоже не обходил назначениями. В их руках оказались важнейшие думские ведомства. Так, уже с 1587 года Стрелецкий приказ возглавил боярин Иван Васильевич Годунов.

Добившись примирения со всеми кланами столичной знати, правитель вспомнил о чаяниях и нуждах провинциального дворянства. 30 мая 1596 года власти издали указ о прощении всех уклонявшихся от службы землевладельцев, так называемых «нетчиков». Дворянам и детям боярским, числящимся «в нетях» из-за трудных жизненных обстоятельств, возвращали прежние поместья или приискивали новые. Дьяки специально подчеркивали, что эта мера проводится ими «для печалования слуги… и конюшего и боярина Бориса Федоровича Годунова»{61}. Простив нерадивых, правитель не забыл и верных воинскому долгу ратников. Весной 1597 года московские власти произвели раздачу денежного жалованья дворянам и детям боярским. С казной по городам и местам стоянок разъехались доверенные люди Годунова. Окольничий Семен Сабуров отбыл в полки, стерегущие «берег»[41]. Иван Гагин выехал в Рязань. А на северный рубеж, к Новгороду и Пскову, отправились Петр Буйносов и Игнатий Татищев.

Однако безденежье было только одной из двух бед мелкого дворянина. Второй вечной его заботой еще со времен Ивана Грозного стало бегство крестьян с помещичьих земель. Периодически вводившиеся правительством заповедные лета лишь на время приглушали процесс, но не могли его остановить. Эту проблему дворянства кардинально решил Годунов. В том же 1597 году от имени царя Федора он издал первый по-настоящему крепостнический закон. Нет, пункта, навсегда упраздняющего Юрьев день, в тексте не было. Но по этому закону у землевладельцев впервые появилось право считать беглыми не только глав семей, отвечающих за уплату податей, но и всех крестьян, покинувших поместье, без учета их пола и возраста. Кроме того, в течение пяти урочных лет возврату теперь подлежали не только сами пойманные крестьяне, но и все их имущество.

Заботясь о мелком дворянстве, не забывал Годунов и о нуждах горожан. Так, еще в 1591 году он роздал деньги на возведение домов москвичам, у которых из-за пожаров погорели дворы, чем расположил к себе множество простого народа. Обширные строительные программы в Москве, Смоленске и других городах обеспечивали работой десятки тысяч посадских жителей.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже