Огненная дорога

— Значит, так тому и быть, — повторил Алехандро. — Если Бог захочет, чтобы плоть Санчесов уцелела в этом мире, он найдет способ сделать это и без нашей помощи.

Эпилог

Две женщины сидели в деревянных креслах-качалках на широкой веранде, окружающей главное здание лагеря «Мейр».

Джейни, в состоянии полной расслабленности, откинула голову на мягкую спинку кресла и закрыла глаза, вслушиваясь в звуки окружающего мира. Кресла поскрипывали, покачиваясь, и этот ритм успокаивал, навевая сон.

Она открыла глаза и улыбнулась Кристине.

— Ты веришь в Бога?

— Да, в некотором роде.

Джейни этот ответ не удивил.

— Кристина, я давно хочу спросить тебя кое о чем. Как это ощущается, в смысле внутренне, быть… — Она замолчала в поисках подходящих слов и наконец закончила: — Такой, как ты?

— Ты имеешь в виду, ощущается ли какая-то разница?

— Да.

Скрип-скрип несколько раз.

— Почему ты спрашиваешь? — поинтересовалась молодая женщина.

— Думаю, мне нужно это знать, а иначе как я объясню ему? — Джейни похлопала себя по животу.

Кристина устремила задумчивый взгляд в ночную тьму ранней осени. Громко стрекотали сверчки. Под куполом деревьев шуршали крыльями летучие мыши.

— Наверное, нужно, — в конце концов заговорила она. — Но я не уверена, что могу ответить на твой вопрос. Я всегда была такой, сколько себя помню.

Живот Джейни раздулся. Ребенок уже начал опускаться по родовым путям и мог появиться на свет в любой день. Сентябрьская ночь была прохладна и приятна, но Джейни не могла полностью расслабиться, ее не отпускала мысль, что она слишком стара, по крайней мере физически, для того, чтобы стать матерью. Она слегка поерзала, устраиваясь поудобнее, и спросила:

— А сколько ты себя помнишь?

Кристина протянула руку и положила ее на живот Джейни. Пропустив вопрос мимо ушей, она сказала:

— Папа так счастлив.

Ладно, вопрос может и подождать.

— Я тоже. Не могу представить себе лучшего отца этому младенцу. Том такой понимающий, такой заботливый. И все же мы уже не в том возрасте, чтобы заводить ребенка. Когда малыш начнет ползать и тем более встанет на ножки, думаю, нам очень понадобится твоя помощь.

— Ничего не имею против, — с готовностью отозвалась Кристина. — У меня никогда не было брата.

Они продолжали покачиваться в вечернем воздухе, радуясь обществу друг друга. Ребенок брыкнул ножкой, и Кристина, ойкнув, отдернула руку. Женщины рассмеялись.

Эта минута абсолютного счастья для Джейни была омрачена лишь беспокойством о том, сумеет ли она, как надо, позаботиться о ребенке.

— Мне придется стирать пеленки.

— Я тоже буду их стирать, — откликнулась Кристина. — Привыкнем.

— Но что, если у меня будет мало молока? Женщина моего возраста…

— Неужели ты сомневаешься, что Кэролайн откажется быть кормилицей, если понадобится? А если это не получится, у нас есть козы. И коровы.

— По-моему, я забыла все колыбельные песни.

— Вспомнишь. Или придумаешь новые.

— По крайней мере, у нас есть о чем рассказать ему…

— Это точно.

— Вы решили что-нибудь насчет имени? — спросила Кристина.

Как будто существовал вопрос, как назвать мальчика!

— Да, — со смешком ответила Джейни. — Мы назовем его Большая Пятка — учитывая, как он энергично толкается у меня в животе.

— Нет, я серьезно…

— А если серьезно… Да. — Джейни расплылась в улыбке. — Он будет Алекс.