Огненная дугаПовести и рассказы

Перед усталым пожилым человеком на столе лежала папка, и это опять было «личное дело» Толубеева.

Трое в углу примолкли, расселись вокруг столика, но торшер не столько освещал их лица, сколько затенял.

– Выпейте кофе, товарищ майор! – неожиданно звонким голосом сказал хозяин кабинета. – Вы, наверно, устали? – и сам принялся позванивать ложечкой в своей чашке.

Хотя впервые названное в этом кабинете скромное звание Толубеева призывало к строгим мыслям о войне и подчеркивало, кроме того, что все остальные тут, конечно, выше по званию, но офицер как-то вдруг успокоился. Может быть, оттого, что на войне дела решает приказ, его не опротестуешь, и тут уже все зависит от самого майора: сумеешь – выполнишь! Толубеев даже с удовольствием прихлебнул кофе из чересчур, по его мнению, маленькой чашечки.

– Вы ведь металлург по профессии, Владимир Александрович? – спросил хозяин, отставляя свою чашечку. – Почему же вы не воспользовались броней, которую вам предоставил наркомат обороны?

– В сущности-то я чрезвычайно узкий специалист, – несколько недоумевая, так не вязался вопрос с обстановкой, ответил Толубеев. – Я занимался редкими металлами, ну, а во время войны… Одним словом, руководство уважило мою просьбу…

– А вы полагали, что редкие металлы во время войны не понадобятся?

– Войны решают чугун, железо и сталь! – ответил Толубеев словами из своего давнего рапорта.

– А ванадий, вольфрам, марганец, одним словом, присадочные металлы и минералы? – спросил один из сидящих в углу.

– В сорок первом от каждого требовалось одно: быть на самом тяжелом участке.

– Да, психологически вы, вероятно, правы, – задумчиво произнес хозяин кабинета, и Толубеев благодарно взглянул на него.

– А почему в анкете добровольца вы ничего не сказали о знании языков? – вдруг спросил Кристианс.

– Ну какое там знание! – усмехнулся Толубеев. – Английский и немецкий – кое-как да норвежский – слабо. А с добровольцев знания языков и не спрашивали…

– Вы долго были в Норвегии? – спросил хозяин.

– С сентября тысяча девятьсот тридцать восьмого по десятое апреля тысяча девятьсот сорокового. Сразу после нападения Гитлера на Норвегию наше посольство предложило нам прекратить все закупочные операции и немедленно выехать на родину. Но выехать удалось только в конце апреля. Факт пребывания за границей в анкете отмечен, – осторожно добавил он.

– Только по этому факту в анкете вас и разыскали! – вроде бы даже с улыбкой сказал хозяин.

– А сколько времени искали! – сердясь на что-то, заметил Кристианс.

– Однако ж нашли! – миролюбиво остановил полковника хозяин.

– У вас остались в Норвегии друзья? – это Корчмарев берет быка за рога. Толубеев невольно опустил глаза и сказал слишком тихо:

– Да.

Из угла чей-то голос задумчиво произнес:

– Я помню ваш тогдашний доклад о состоянии норвежской и шведской металлургической промышленности и о захвате этих рынков немцами. Такой доклад без деятельных и умных помощников было бы невозможно составить. Как вы полагаете, ваши друзья не могли подвергнуться преследованиям?

– Ну, в Норвегии люди, которые мне помогали, никаких секретных фактов не разоблачали. Думаю, что немецкое гестапо ими не интересуется. А друзья – шведы в полной безопасности. Швецию немцы не захватили.

– А могли бы вы восстановить эти связи? – Это опять Корчмарев. Он, по-видимому, любит торопить события. Но ведь сначала Толубеев должен знать, чего от него хотят. Французы говорят, что и самая красивая девушка не может дать больше того, что она имеет. А у Толубеева нет ничего.

– Вы имеете в виду – восстановить их отсюда? – осторожно спросил он.

Сидевший в углу человек вдруг поднялся и вышел на свет. Он подвинул кресло и сел рядом с хозяином кабинета. Только тут Толубеев узнал его: заместитель наркома тяжелой промышленности. Когда-то этот человек оформлял его заграничную командировку. Заместитель наркома жестко сказал, будто с кем-то спорил:

– Я думаю, нам следует поговорить начистоту. – Но потом улыбнулся, словно хотел смягчить свою неожиданную резкость, добавил: – Туркмены говорят: «Сядем хоть наискось, но поговорим прямо…».

Хозяин кабинета вежливо сказал:

– Пожалуйста. Мы слушаем.

Заместитель наркома заговорил тихо, медленно, но так, словно хотел вбить в сознание Толубеева каждое слово:

– Владимир Александрович, вы, я вижу, уже поняли, что от вас ждут чего-то очень важного. Меня вы знаете. Эти товарищи руководят различными отделами разведки генерального штаба. Наш хозяин – генерал Коробов – занимается, в частности, запасами стратегического сырья, находящегося в распоряжении противника. Как раз он и поставил нас в известность, что у немцев происходит какая-то перегруппировка заказов на поставки сырья. А так как гитлеровские пропагандисты после сталинградского поражения не нашли ничего лучше, как хвалиться неким «несокрушимым» оружием, нам приходится принимать в расчет и эту похвальбу. Даже в гитлеровской пропаганде попадаются крупицы правды… А теперь, уважаемый товарищ Кристианс, ваши аналитические данные!