Огненная кровь. Том 1 (СИ)

И картинка перед глазами ожила, формируясь в образ: заплясал огонь факелов, над жаровнями курился ароматный дым, зашевелились слуги, перешёптываясь и склоняясь, послышался стук каблуков по лестнице, а затем его поглотил рыжий ковёр, ветер донёс запахи: терпкий — можжевелового масла, которое капали на горячие камни, и приторный — розовых лепестков под ногами…

Только вот плащ на нём был не алый, а чёрный, как обычно, и занеся ногу над первой ступенькой лестницы, он не смог шагнуть дальше. Картинка стала гаснуть, размываясь и удаляясь. Он отчаянно цеплялся за неё мыслями, едва слышно шепча слова, но так и не смог удержать образ, а перед глазами вдруг появилось лицо Риты и рука с арбалетом, в то мгновенье, когда он впервые её увидел. Этот образ проступил так отчётливо, словно он стоял прямо посреди леса. А затем страшная гроза, волосы Риты, по которым стекали струи дождя, глаза её синие, как небо, что смотрели на него, когда под ними ревел поток… Её улыбка, смех, поворот головы, поводья, накрученные на кисть в зелёной перчатке. Он почувствовал запах леса и дождя, прелой листвы и жареного мяса, которое разносили на празднике вина. Услышал снова её смех, весёлую дзуну, песню и увидел сумасшедший танец в чане с виноградом, свои руки на её талии, её руку в его руке, краткий поцелуй, что ему достался, и радугу во все небо.

Все это вспыхнуло молнией так ярко, что ослепило его, заставило забыть обо всём, оставив в голове только одно желание — увидеть её снова.

Книга распахнулась, веером зашелестели страницы, Альберт открыл глаза и увидел те же картинки, что сейчас вспыхивали в его голове на страницах книги. Сменяя одна другую, переворачивая листы, они проносились перед его глазами, и последней была галерея, ведущая в тронный зал, которую он представлял перед этим, и слуги в белом, и факелы, и она в конце этого коридора, а он безуспешно пытается сделать шаг…

— Не-ет! Нет! — он вскочил в сердцах, ударив с силой по краю постамента. — Нет! Я не этого хотел!

Но книга, взметнув напоследок со страниц облачко золотой пыли, захлопнулась, а в пылинках на фоне острого луча света, падающего из верхнего окна, на мгновенье чётко проступило улыбающееся лицо Риты. А потом вспыхнуло и распалось, и ему даже показалось, что он услышала где-то вдалеке её звонкий смех.

Альберт схватил подставку для ног, в ярости метнул её в стену, и она разлетелась в щепки. Вбежали служки и бросились к книге, а он, сыпля ругательствами, развернулся и торопливо бросился прочь из башни.

Проклятая Книга! Кто бы мог подумать, что поступит с ним так! Что она вытащит из него то, в чём он и сам боялся себе признаться!

В том, что всю дорогу сюда, в Эддар, его сердце глодала странная грусть от того, что он не знает где искать эту девушку с арбалетом. Что после того, как улеглась первая злость на её обман, его охватило отчаянье, ведь он хотел её найти, но не знал где искать. Он не мог ничего сделать, и не мог вырвать из сердца эту маленькую саднящую занозу. И боялся признаться в том, что очень хочет увидеть её снова, во что бы то ни стало увидеть её улыбку, эти удивительные синие глаза и услышать её смех.

Но Книга услышала его…

***

— И что, это, интересно, ты делаешь? — спросил Цинта, входя с ворохом одежды и глядя на стол, уставленный бутылками.

— Крестиком вот вышиваю, — хмуро ответил Альберт, — сам-то как думаешь?

— И по какому поводу это… вышивание? — Цинта аккуратно сложил одежду на кресло и принялся убирать со стола пустые бутылки.

Князь показался ему молчаливым и мрачным. Уже стемнело, и комнату освещала только одна свеча на столе, на которую он смотрел неотрывно, словно хотел что-то разглядеть в её неровном пламени.

— Считай, что это поминки, — буркнул Альберт и добавил, оборачиваясь, — ну и ещё, Цинта, кажется, я сделал одну неимоверную глупость.

— Только одну? А я как-то даже и не удивлён, мой князь.

— Вот как? И почему же?

— Вернее, я удивлён, — ответил Цинта, зажигая ещё свечей, — но не тому, что ты сделал глупость, а тому, что ты в этом вдруг признался. И судя по твоему мрачному виду, ты не иначе опять спалил чей-нибудь дом.

— Нет, не спалил. Хотя… было такое желание. Похоже, я теряю хватку! — Альберт посмотрел на слугу и воскликнул. — И как я сразу не понял! Моя тётка, та ещё лиса, знала ведь, что у меня ничего не получится с Книгой…

— Ты что, уже видел Книгу?

— А где, думаешь, я был всё это время?

— Наш пострел везде поспел! — воскликнул Цинта. — Так у тебя ничего не получилось?

— Получилось, но не совсем то, что я просил.

— Ну что-то же получилось! Ты же в первый раз просил Книгу?

— В первый-то в первый, но тут что-то не так. Не всё так просто, видимо. Мне нужно поговорить с Хранителем насчёт Книги и всего этого…

— А что книга попросила у тебя взамен?

— Взамен?

— Да, ну что-то же ты ей отдал? Ты сам мне говорил, что нужно что-то отдать.

— А ничего не попросила.

— Разве так должно быть?