Огненная земля

Майор, оставшись один, посмеялся и, подойдя к столу, удобней переставил закуску. Потом вынул из кармана перочинный нож, снабженный десятком необходимых в походе принадлежностей, и, отщелкнув вилку, положил нож к одному из приборов.

— Куприенко!

В комнату вошел, пригнувшись в низких дверях, Куприенко, веселый и предприимчивый украинец.

— Я вас слушаю, товарищ майор.

— У нас больше ничего нет в запасах, Куприенко?

— Ничего нема, товарищ майор.

— Может быть, найдется, что-нибудь на полковой кух- не. Пригласили гостей, моряков, и вот нате… Вот если ты попадешь к морякам…

Вобче я в гостях у моряков ни разу не був, товарищ майор, — весело ответил Куприенко, — но насчет кухни… Ячневая каша к выпивке ни то ни се. Да и моряки ее не уважают.

— А ты откуда знаешь?

Куприенко улыбнулся, показав белые, как сахар, зубы.

— Сегодня в обед выдали морякам ячневой каши. Зашумели, товарищ майор.

— Зашумели? Мне никто не докладывал.

— Докладывать и нечего. Просто зашумели и все. Начиняют, мол, нас, моряков, шрапнелью. Вроде они к такой пище непривычные.

— Вот оно что. Но ели все же?

— Мало кто, товарищ майор. У них свои харчи. И колбаса в банках, и сало, и печенье. И с выпивкой со своей. А воду как пьют… Посчитать, бочек десять отвезли им в степь. Действительно моряки, товарищ майор.

— Тебе уже и воды стало жалко, Куприенко, — отечески пожурил майор, — экий ты жадный. Ну, иди, друг, раз у тебя, кроме тарыбары, ничего к столу не припасено.

Куприенко помялся у дверей.

— Ты не договорил всего, Куприенко? А?

— У меня есть банка бекона, товарищ майор. Могу принести.

— Вот видишь, а темнил.

— Мне один морячок подарил, земляк оказался. Он адъютантом у командира батальона. Манжула по фамилии.

— Земляков успел разыскать. Общительный у тебя характер.

— Який от батько достался.

Через несколько минут после разговора с Куприенко в коридоре послышались голоса, и в комнату вошли Букреев и Манжула. Майор приветливо потряс руку командиру батальона, предложил раздеваться.

— Батракова почему не прихватили?

— Устраивает ночевку. Как бы дождь не пошел ночью. Да… Путешествовал к вам с опаской. Такая темь. Чего Доброго, на мину наскочишь.

— Тут этого добра сколько угодно. Случаи были… В окрестности появились собаки одичавшие. Ну, им, конечно, невдомек, куда люди мин понасовали. Подрывались. Откуда-то чорт корову принес приблудную, тоже взлетела на воздух. Ну, та пошла, конечно, на говядину…

Куприенко принес банку бекона и долго раскладывал ломтики на тарелке, изредка лукаво посматривая на застывшего у двери Манжулу.

— Куприенко, вы оформляете, как в «Астории». Хватит вам упражняться. Товарищ капитан, если вам не нужен ваш…

Купрненко подмигнул приятелю и увел его за собой. Вскоре за дверью послышались их приглушенные голоса. Майор пригласил гостя к столу. Сам же, попросив разрешения, снял сапоги и переобулся в домашние туфли.

— Предпочтительнее мне, конечно, служить в авиации и, в крайнем случае, в кавалерии, а не в пехоте, — сказал майор, разливая водку. — Мозоли и, очевидно, что-то подагрическое. Были на юге, лимоны уничтожал. Один знаменитый доктор порекомендовал.

— Помогало?

— Ничего себе. Длительное действие лимонной кислоты и прочая чепуха. Ноги я простудил под Туапсе, когда перевалы держали. Вот была кудрявая служба, Букреев. Ну, с первым знакомством! И за успех нашего совместного и, так сказать, дерзкого по замыслу десантного предприятия.

Настороженный намеками Баштового, Букреев с невольным предубеждением отнесся к майору и утром окончательного мнения о нем не составил, хотя распоряжения Степанова говорили в его пользу. Полк сразу же пришел к ним на помощь всем, чем мог; потеснился в своих мизерных помещениях, снабдил дополнительными плащ–палатками, брезентами, отпустил свежий хлеб. Батальон, лишенный пока своего хозяйства, был огромным, бесприютным детищем, потребности которого не так-то легко удовлетворить. Требования ротных старшин иногда встречали противодействие хозяйственников полка. Днем вспыхнуло несколько коротких перепалок. Но всегда- последнее, решительное слово оставалось за «хозяином», и на Степанова обижаться нельзя было.

Утомленный хлопотами и проголодавшийся Букреев много и аппетитно ел, это нравилось майору. Незаметно беседа перешла на щепетильную тему, затронутую сегодня Баштовым. Степанов узнал Баштового и догадался, что начальник штаба не мог умолчать о своем знакомстве с командиром полка. Степанов организовал сегодняшнюю встречу без офицеров своего полка, чтобы объясниться.

— Видите ли, Букреев, — начал майор, — я, конечно, мог и не оправдываться перед вами. Но сами знаете, идем на большое дело, и такое дело, где главное — уверенность в каждом. Вернее, доверие к каждому. Мы проверяем солдат, младших командиров, подбираем достойных людей для десанта, так что надо говорить об офицерах, а тем более о старших начальниках. Вы давно в партии, Букреев?

— Членом партии с 1929 года. До этого был, как и полагается в моем возрасте, комсомольцем.