Огненное крыло

Гот стряхнул остатки маски Гриффина и злобно посмотрел вниз. Шейд понимал, что все это было просто звуковой иллюзией, но, когда изображение сына разлетелось на кусочки, это так потрясло его, что он в отчаянии начал обшаривать шпиль, выискивая останки, — будто мог собрать и снова соединить их вместе.

Он еще не пришел в себя, когда Гот ринулся на него, сбил на пол, опрокинул на спину и прижал. Почему-то Гот теперь был тяжелее, Шейд это сразу ощутил. Как может мертвый быть сильнее и тяжелее?

— Где он? — крикнул он Готу. — Где мой сын?!

— Ковыляет к Древу вместе с другим детенышем.

Только бы освободиться! Шейд видел единственный выход из шпиля — то самое отверстие, через которое он попал внутрь. Он глубоко вдохнул и крикнул во всю силу. Удар подбросил Гота в воздух на несколько дюймов, этого хватило, чтобы Шейд перевернулся на живот и взвился в воздух, устремившись к выходу.

В мгновение ока отверстие захлопнулось. Шейд врезался в камень и упал, оглушенный. Хохот Гота болью отдавался в голове. Он снова поднялся в воздух, не желая быть легкой добычей. Он был заперт один на один с Готом внутри этого шпиля, хотя чувствовал иное присутствие, невидимо скользящее в воздухе, в камне. Это мог быть только Кама Зотц; это он одел Гота в личину его сына и с такой легкостью закрыл вход. Шейд неистово кружил по шпилю, отыскивая какой-нибудь выход и не переставая наблюдать за Готом. Потолок начал светиться звуковыми картинами — крылатая змея, ягуар, пара глаз без зрачков.

Гот бросился на него сверху. Шейд резко свернул вправо и проскользнул в узкую щель между деревянными балками. Он мог полагаться лишь на свои маленькие размеры. Шейд прижался к нижней поверхности перекладины, стараясь дышать медленно, и слушал хлопанье крыльев Гота, который носился вокруг.

— А я волновался, что упустил случай восторжествовать над тобой, Шейд!

Шейд ничего не ответил, лихорадочно пытаясь что-то придумать. Единственный выход был закрыт. Его заманили сюда с единственной целью — чтобы убить. Он теснее прижался к дереву, чтобы унять дрожь. Но дело было не только в том, что он дрожал: балка под его когтями вздрагивала, словно живая, — снова давало о себе знать присутствие Зотца. В страхе Шейд отполз немного дальше. Но все, чего он касался, становилось неестественно мягким, будто стебель растения.

— Не думай, что это просто месть, — гремел над головой голос Гота. — Конечно, я бы с наслаждением съел тебя. И не было бы конца твоим мучениям. Но это не совсем личное…

«Видимо, быть съеденным — это чрезвычайно личное», — подумал Шейд, карабкаясь дальше.

— Тебе не повезло: оказаться живым в мире мертвых, — кричал Гот. — Мне нужна твоя жизнь, чтобы вернуться в Верхний Мир! Так я могу послужить своему богу!

Шейд ломал голову, как ему вырваться из этой ловушки.

— Ты не можешь прятаться вечно! — зарычал Гот. — Никогда не думал, что ты трус!

Балка, к которой прижимался Шейд, вдруг ожила — в древесине открылись глаз и рот. Шейд с криком спрыгнул с нее и снова оказался на открытом пространстве. Он чувствовал, как Гот ощупывает звуком его тело, и знал, что тот видит его.

— Я не трус! — яростно закричал он. — Что бы ты делал без поддержки своего бога, который замаскировал тебя и помог заманить меня сюда?!

— Но у тебя есть жизнь! И разные штучки, на которые ты мастер! Не думай, что я забыл. Твои фокусы лишили меня жизни, а моего бога — владычества в Верхнем Мире!

Шейд создал вокруг себя звуковую завесу, которая отклоняла эхо-сигналы Гота и временно делала его невидимым. Было трудно удерживать ее — она рассеивалась невероятно быстро, и он вспомнил, как

Зотц однажды содрал с него эту завесу, словно кожу со змеи. В любую минуту это могло повториться.

Шейд летел прямо на Гота и чувствовал, как его страх перерастает в беспощадную решимость. Его принудили сражаться. Другого выхода нет. Воздух был пронизан каким-то кровожадным предвкушением, будто Зотц с жадным интересом наблюдал за ними. Как можно победить существо, которое уже умерло?

Уже близко. Голова Гота поворачивалась из стороны в сторону, испуская звуковые лучи. Он, наверное, услышал биение крыльев Шейда и приготовился, широко расправив крылья. Шейд обогнул их, опустился на спину Гота и вцепился в нее когтями. Взревев от неожиданной боли, Гот пытался сбросить его. Шейд держался крепко и медленно полз вперед. Это существо нельзя убить, но его можно ослепить.

Он открыл челюсти и вонзил зубы в основание правого уха Гота. Нет ушей — нет звукового зрения. Гот ослепнет. Раньше Шейд никогда не делал этого, но сейчас он сражался за свою жизнь. Не было крови, не было никакого вкуса, только ощущение холодной, мертвой плоти во рту. Его затошнило, но останавливаться было нельзя. — Довольно!