Огненное крыло

Он тоже улыбнулся, но только на секунду — казалось, будто прихотливый свет внизу отлился в изображение его любимого леса: деревья и летучие мыши, наполняющие небо. Потом изображение рассеялось. Остался просто свет.

— О Гриффин, — бормотала Луна. — Это действительно прекрасно! Я рада, что мы пришли сюда. Все так, как ты мне рассказывал. Но это гораздо лучше, чем просто вспоминать. И боль уходит. Мои крылья больше не болят.

— Хорошо, — смущенно проговорил он.

Ее мордочка была такой безмятежной и счастливой, что он почувствовал себя виноватым. Он лишил ее всего; как можно теперь просить ее поторопиться и уйти отсюда?

— Эй, посмотри, там Фальстаф, Скайе и Рован, — воскликнула Луна. — Эй, ребята! — Она рассмеялась, потом кивнула головой, прислушиваясь к разговору, который Гриффин не мог слышать. Он пристально вглядывался в озеро света и всей кожей ощущал медленно подкрадывающееся предчувствие беды.

— Луна, — сказал он. — Я ничего этого не вижу.

— Так смотри, — сказала она рассеянно. — Ты увидишь. Это же проще простого. Какое озеро… — Ее голос звучал так тихо, что он едва слышал его. — Я уже там…

Гриффин посмотрел на нее с тревогой. Что бы Луна там ни видела, она должна понимать, что это всего лишь картинки, что-то вроде эхо-миражей.

Он толкнул ее:

— Луна?

— Ш-ш-ш.

Он посмотрел на других летучих мышей. С ними творилось то же самое. Все они пристально глядели вниз с тем же восторженным вниманием, будто увидели то, что больше всего любили. Возможно, этот кружащийся источник света и звука показывает каждому то, что он больше всего хочет видеть.

Всем, кроме него, Гриффина.

«Живой, — подумал он. — Это потому, что я живой».

Вероятно, здесь только мертвые могли увидеть свое прошлое, дом и все, что они навеки утратили.

Гот крался, тесно прижавшись к потолку, пробираясь среди гроздьев висящих летучих мышей. Они, казалось, едва замечали его, так внимательно вглядываясь в светящееся озеро. Сначала он совершил ошибку и тоже посмотрел. Его приковало к месту изображение королевской пирамиды и вампиров, кружащихся вокруг него, выкрикивающих его имя: «Король Гот! Король Гот!» Ему пришлось собрать все силы, чтобы отвести глаза и сосредоточиться только на одном: светящийся детеныш сереброкрыла.

Он был уже близко. Так вот он какой, сын Шейда! Не такой недомерок, как его отец, но со смешными полосами яркой шерсти через плечи и спину. Гот подкрадывался сзади. Через несколько секунд он сомкнет челюсти вокруг горла детеныша, его светящаяся жизнь вытечет наружу, и…

Ее вдохнет Зотц.

Не он, а Зотц.

Как перенести это? Убить детеныша, видеть, как жизнь выходит из него и как Зотц вдыхает ее просто так, вместо того чтобы отдать ему, Готу. Но тут ничего нельзя поделать. Он должен повиноваться Зотцу. Разве что…

Что если он украдет жизнь детеныша? Быстро заберет ее и снова станет живым. Зотц ничего не сможет сделать. Он не имеет власти над живыми существами; он не сможет наказать его. Гот задрожал при этой мысли. Страшно бросить вызов любому богу, а ведь Зотц был его богом. Сначала он, конечно, будет в ярости, но когда Гот вернется в Верхний Мир и начнет собирать новых приверженцев, сделает все возможное, чтобы освободить своего бога из Подземного Царства, Зотц простит его. Он увидит, что действия Гота были правильными и благородными.

Он хотел эту жизнь. Сейчас. Когда еще он дождется своей очереди?

До детеныша оставался лишь один взмах крыльев.

— Гриффин! Гриффин Сереброкрыл!

При звуке своего имени Гриффин вздрогнул — было что-то странно знакомое в самом голосе, хотя он был уверен, что никогда раньше его не слышал. Кто здесь знает его имя? Луна, молчащая рядом, еще Фрида.

— Гриффин!

Зов был таким настойчивым, умоляющим, что он чуть не ответил, но все-таки не решился.

— Я твой отец! Гриффин! Где ты?

Его отец? Это не могло быть правдой. Его отец на земле, в Каменной Крепости, вместе с другими самцами; он даже не знает о землетрясении около Древесного Приюта.

— Луна, — прошептал Гриффин. — Ты слышишь это? — Но она не ответила и по-прежнему смотрела вниз.

Из туманной пелены света появился сереброкрыл. Он был еще довольно далеко и летел вдоль потолка, рассматривая висящих летучих мышей и снова и снова выкрикивая имя Гриффина.

Наверное, это только мираж. Просто он видит то, что хочет — как Луна. Он смотрел, как сереброкрыл приближается, потом поворачивает, чтобы искать в другом конце пещеры, и удаляется от него. Сердце Гриффина сжалось. Он не смог удержаться, сорвался с потолка и осторожно полетел следом за сереброкрылом. Он, однако, не звал и не откликался. Просто наблюдал.

Сереброкрыл вдруг резко развернулся и увидел его. Он уставился на Гриффина и затем устремился к нему так быстро, что Гриффин резко затормозил и рванулся в сторону.

— Гриффин, что с тобой?

Гриффин осторожно кружился поодаль.

— Ты настоящий?

— Я твой отец!

Гриффин посмотрел на загипнотизированных летучих мышей, висящих под потолком.

— Каждый здесь что-то видит. Может, у меня тоже видения, И откуда мне знать, как ты выглядишь? Я никогда не встречал тебя.