Огненное море

– Что ж, – наконец проговорил Клейтус. – Канцлер, вы задерживаете игру. Его Высочество почти окончил свою стену, и даже новичок вас опережает.

– Прошу простить меня, сир, – виновато проговорил Понс, прекрасно знавший свою роль в этом спектакле.

– Это старый дворец, не так ли? – спросил Эпло, оглядывая залу.

– Понс, делавший вид, что полностью поглощен сооружением стены, бросил на него короткий взгляд из-под полуопущенных век. Вопрос, казалось, был задан просто затем, чтобы поддержать светскую беседу, но Эпло вовсе не был человеком, который тратит время на бесполезную болтовню. Что он имеет в виду? Канцлер заметил, что взгляд Эпло остановился на полустертых рунах, еще заметных на стенах.

Клейтус решил ответить на вопрос сам:

– Старая часть дворца была построена на основе естественного образования

– что-то вроде пещеры в пещере, если так можно выразиться. Дворец находится в самой высокой точке Кэйрн Некрос. Когда-то из комнат верхнего яруса открывался великолепный вид на Огненное Море – по крайней мере, если верить старинным летописям. Разумеется, это было еще в те времена, когда Море не отступило.

Он умолк, отпил глоток сталагмы и посмотрел на канцлера.

– Изначально дворец был крепостью, – послушно подхватил нить разговора Понс, – и есть свидетельства того, что некогда через него прошло множество людей, направлявшихся, по всей вероятности, в более подходящие для жизни и более прохладные регионы – там, наверху.

Принц сдвинул брови. Его рука дрогнула, и он сбил несколько верхних костей со своей почти совсем уже готовой стены.

– Как вы могли догадаться, – продолжал Понс, – эта комната – одна из старейших в замке. Хотя, разумеется, мы произвели здесь кое-какие изменения. Здесь же находятся жилые апартаменты королевской семьи. Воздух здесь чище, вы не находите? В передней части дворца, там, где главный вход, находятся парадные покои, бальные и приемные залы…

– Запутанная планировка, – настаивал Эпло. – Больше похоже на пчелиный улей, чем на дворец.

– Пчелиный улей? – повторил король, недоуменно поднимая бровь и с трудом подавляя зевок. – Мне незнаком этот термин.

Эпло пожал плечами:

– Я имел в виду, что здесь очень легко заблудиться. Это замечание, похоже, позабавило короля:

– Ну, к этому привыкаешь со временем. Впрочем, если вам захочется осмотреть место, в котором действительно легко заблудиться, мы можем показать вам катакомбы.

– Или, как мы их называем, подземелья, – вставил канцлер.

– Займитесь наконец своей стеной, Понс, иначе нам грозит просидеть здесь всю ночь.

– Да, сир.

Больше никто не проронил ни слова. Стены были возведены. Понс заметил, что Эпло, который утверждал, что никогда не играл, построил свою стену с редкостной правильностью, хотя многих начинающих игроков сбивают с толку рунные знаки на костях. Похоже было, подумалось канцлеру, что руны говорят этому татуированному чужаку больше, чем кому бы то ни было.

– Прошу простить меня, дорогой сэр, – суетливо зашептал Понс, наклонившись к Эпло, – но, мне кажется, вы сделали ошибку. Вот эта руна должна быть не в верхней части укреплений, а внизу, в основании стены.

– Но ее истинное место здесь, – так же тихо проговорил Эпло.

– Он прав, Понс, – заметил Клейтус.

– Действительно, сир? – Пристыженный канцлер рассмеялся над самим собой.

– Я… должно быть, я перепутал. Я никогда не был слишком хорош в этой игре. Сознаюсь, для меня все эти кости на одно лицо. И знаки на них для меня ничего не значат.

– Они ничего не значат ни для кого из нас, канцлер, – сурово проговорил король. – По крайней мере, не значили – до сегодняшнего дня.

Он бросил взгляд на Эпло:

– Вам нужно запомнить их, Понс. Я не раз говорил вам об этом прежде.

– Да, Ваше Величество. Это прекрасно, что у Вашего Величества хватает на меня терпения.

Эдмунд беспокойно шевельнулся в своем кресле:

– Один красный шестиугольник. Король покачал головой:

– Боюсь, Ваше Высочество, красный шестиугольник не слишком удачный ход для начала партии. Принц вскочил на ноги:

– Ваше Величество, меня арестовали, меня били, меня оскорбляли. Если бы я был один, если бы на мне не лежала ответственность за других, я восстал бы против подобного обращения! Ни один сартан не может вести себя так по отношению к другому, а тем более король по отношению к королю! Но я – принц. Мой народ вверился мне. И я не могу сосредоточиваться на… на игре, – он презрительно махнул рукой в сторону игральной доски, – когда народ мой страдает от голода и холода!

– Ваши люди напали на мирное селение…

– Мы не нападали, сир! – Эдмунд явно терял власть над собой. – Мы хотели купить пищу, вино… мы намеревались заплатить, но эти люди напали на нас прежде, чем мы успели сказать хотя бы слово! Теперь мне это кажется странным – словно бы они ждали, что мы нападем на них!

Король взглянул на Эпло, ожидая, не прибавит ли он чего-нибудь. Эпло вертел в пальцах игральную кость со скучающим, утомленным выражением лица.