Огненные дороги Геона

День клонился к вечеру, и на душе становилось все тревожнее. Наконец мои нервы не выдержали, и я распустил по домам рабочих, сославшись на выдуманную семейную традицию помина усопших, по которой в этот день нужно прекращать работу пораньше, чтобы помолиться за души предков. Выпроводив следом за рабочими удивленных Арделию и Молли в поселок до утра, я вооружился до зубов и залез на крышу.

Усадьба опустела, но тишина продлилась всего полчаса: неожиданно Тузик, заскулив, бросился в подвал дома, а я кубарем скатился за ним по лестнице, едва не свернув себе шею. Сканирование показало, что к двери из катакомб приближаются три человеческие ауры. Через некоторое время пришельцы попытались открыть люк в подвал, но сделать этого не смогли и начали как сумасшедшие колотить в него. Я открыл люк и отскочил к лестнице, готовый немедленно вступить в бой, но нападения не последовало. В люк буквально ввалились два бойца Луца, втащившие за собой бездыханное тело барона, и, не вступая в разговоры, понесли его вверх по лестнице. Только во дворе мне удалось рассмотреть эту троицу. Луц был скорее мертв, чем жив, и беглое сканирование его ауры указывало на то, что жить ему осталось не больше часа. Две колотые раны в грудь выпустили из него почти всю кровь, а пробитое легкое не давало возможности раненому дышать. Мои расспросы наткнулись на угрюмое молчание, и бойцы, быстро погрузив раненого на лошадь, галопом унеслись со двора, после того как Первый открыл ворота. На земле остался только кровавый след и отпечатки копыт лошадей. Шак по моей команде выгнал следом за беглецами оставшихся в усадьбе лошадей барона и закрыл ворота. Растерянность от неожиданного появления полумертвого Луца и бегства его людей из катакомб прошла, и я начал прокручивать ситуацию у себя в мозгу.

«Ушли в катакомбы пятеро, а вернулись трое. Барон ранен или, скорее всего, убит. Вид у его людей такой, как будто за ними гналась тысяча чертей, — рассуждал я. — Что-то у Луца не срослось, и он попал в переделку, окончившуюся для него и его людей плачевно. Такое развитие событий само по себе и не плохо, потому что одним кредитором стало меньше и в усадьбу с целью погулять по катакомбам никто больше не заявится. — Настроение у меня начало улучшаться, и я отдал команду Первому прибрать территорию от следов крови и пребывания сбежавших посетителей. — Нехило досталось барону, крови натекло из него, как из недорезанного борова, — думал я, направляясь по кровавому следу в дом, но неожиданно споткнулся и похолодел от вспыхнувшего в голове подозрения. — Какой же я идиот! Люди Луца драпанули из усадьбы как угорелые, и за ними наверняка была погоня. По кровавым следам сюда направляются те, кто прирезал барона, а я следующий на очереди».

— Первый, готовь лошадей и жди во дворе! — заорал я и кинулся в спальню.

Там я лихорадочно вывалил на кровать трофейные амулеты и, схватив ядовитую гранату, доставшуюся от Барота, бросился в подвал.

Кровавый след, оставленный бароном, хорошо был заметен моему магическому зрению. Капли крови светились еще не ушедшей из нее жизнью и вели в глубину каменного лабиринта. Через полчаса бега по мрачному подземелью грязная штольня привела нас с Тузиком в подземный зал, от которого, словно лучи морской звезды, расходились в разные стороны темные коридоры. Здесь мы остановились, чтобы определиться, в какой из проходов ведут следы барона, но беспокойное поведение Тузика насторожило меня. Мы спрятались за изгибом туннеля, по которому пришли в зал, и стали прислушиваться к шорахам подземелья. В одном из проходов показались отсветы факелов, и в зал вошел отряд из десятка воинов в черных балахонах. Впереди отряда упругой походкой двигался высокий воин с оружием, похожим на ручной метатель файерболов.

«Придурок! — подумал я. — Если он выстрелит, то здесь все обрушится к чертовой матери, пора сматываться, против такого оружия можно даже не рыпаться».