Огненные драконы (ЛП)

Андерс мельком увидел ее лицо, когда она повернулась, чтобы шагнуть к двери… ее кожа всегда была очень бледной, почти такого же цвета, как ее белокурые волосы, а тени под глазами выделялись, как синяки. А потом она ушла, и дверь с грохотом захлопнулась за ней.

Что такое усилитель? Почему Сигрид так сильно этого хотела? И почему в голосе Хейна звучала такая неуверенность?

На мгновение воцарилась тишина, был слышен лишь стук собственного сердца… и в мастерской, и в крохотной комнатке, где бок о бок теснились Андерс, Лисабет и Тео. Хейн стоял, уставившись на дверь. А потом его взгляд снова обратился к зеркалу.

На этот раз он направился к нему, приближаясь, пока не оказался почти нос к стеклу, уставившись на то, что, как знал Андерс, должно быть совершенно черной поверхностью в его глубине. Андерс затаил дыхание, чтобы звук не выдал его, а трое шпионов стояли так тихо, что он был уверен, что Лисабет и Тео делают то же самое по обе стороны от него.

Затем заговорил Хейн.

— Там кто-нибудь есть? — Он щурился в темноту.

Никто из детей не ответил.

— Я… я ничего не вижу, — тихо сказал Хейн. — Но мне показалось, я только что что-то слышал. Если вы меня слышите, пожалуйста, я просто хочу знать, все ли в порядке с нашими учениками. Андерс и Лисабет всего лишь первокурсники, и что бы они ни сделали, они не хотели никому причинить вреда. Они хорошие дети.

Сердце Андерса так громко стучало в ушах, что он был уверен, что Хейн его слышит. Он молчал. Он только и представлял себе, что Хейн придет в ярость от предательства Андерса и Лисабет.

Хейн вздохнул.

— Если там кто-нибудь есть, передайте, пожалуйста, что мне нужно поговорить с Андерсом. Мне нужно срочно с ним поговорить. Я… — Он замолчал и снова посмотрел на дверь, прежде чем понизить голос и продолжить почти шепотом. — Я должен сказать ему кое-что, что может решить исход миром или следующей великой битвой.

Андерс почувствовал себя так, словно его ударили по голове. Хейн хотел сказать ему что-то, что может решить исход войной или миром?

Ему всегда нравился большой волк, Хейн был добр в первый день превращения Андерса, и он был добр, когда Андерс и Лисабет пришли за информацией. Но они не были друзьями.

Андерс лихорадочно пытался принять правильное решение. Он должен был посоветоваться с остальными, прежде чем выдать себя, так как это никогда не входило в план… они только согласились помочь ему шпионить. Установление контакта с волками могло оказаться большим, чем любой из драконов был готов сделать.

Но он может больше сюда не вернуться, а если и вернется, то нет никакой гарантии, что Хейн окажется в кабинете.

Он должен использовать свой шанс, пока он у него есть. И когда он принял решение, Лисабет молча сжала его руку. Он надеялся, что это означает — «Ты должны что-то сказать» — потому что он собирался.

— Хейн? — Его голос прозвучал почти как писк, он откашлялся и попробовал снова. — Хейн, это Андерс.

Хейн уже наполовину отвернулся, но тут же обернулся, не сводя глаз с зеркала.

— Андерс? — В его голосе звучало нечто среднее между страхом и надеждой. — С тобой все в порядке? Кто там еще?

Андерс почувствовал какое-то движение рядом с собой, и Тео повернул циферблат фонаря, пока тот не начал тускло светиться, а заключенная в нем сущность не усилила его мягкое свечение.

— Лисабет, — сказал Андерс. — А это наш друг Тео.

— Привет, Хейн, — тихо сказала Лисабет, а Тео приветственно поднял руку.

— Стая и лапы, я так волновался, что вы мертвы, — выдохнул Хейн, протягивая руки, чтобы ухватиться за обе стороны зеркала. — Андерс, мне нужно увидеться с тобой как можно скорее. У тебя есть какой-нибудь способ добраться до Холбарда?

Глаза Андерса расширились. Им было запрещено покидать Дрекхельм, не говоря уже о том, чтобы вальсировать в волчью крепость.

— Я… я так не думаю, — сказал он.

— Вы пленники?

— Не совсем, — ответил Андерс. — Но волки не хотят, чтобы мы были в Холбарде, не так ли? Сигрид, должно быть, очень рассердилась.

— Сигрид злится, — признал Хейн, бросив извиняющийся взгляд на Лисабет. — Но она, конечно, волнуется.

— Достаточно волнуется, чтобы простить нас, если мы вернемся домой? — настаивала Лисабет.

Ответ был написан на лице Хейна, и через мгновение он медленно покачал головой.

— Расскажи мне, — тихо попросил он. — Ты намеренно пытался причинить вред своим одноклассникам? Или Эннар?

— Нет! — Ответ Андерса пришел быстро, вырвавшись из него. — Мы не хотели, но они напали на драконов. Это было бы началом следующей великой битвы, если бы они убили одного. Мы даже не предполагали, что они последуют за нами, Хейн.

Хейн кивнул.

— Мы с Эннар тоже так думали, — сказал он, к удивлению Андерса. — Хотя она все еще менее снисходительна, чем я. — он сделал паузу, а затем продолжил. — Эннар сказала, что ты утверждаешь, будто один из драконов — твоя сестра, Андерс.

Андерс медленно кивнул.

— Так и есть.

Хейн не выглядел удивленным, что было странно. Просто взволнованным.