Огненные оковы дракона

Он сжигал непонятных существ, траву, землю, казалось, все живое. Взмах крыльев, и тонны гари и сажи закрыли все вокруг, делая солнце серым и тусклым, а страшный рык заставил все замолчать на многие километры. Меня окатило волной силы, мощи древнего существа, что изначально правили миром.

Возле меня опустился дракон, протянул ко мне голову, косясь золотым глазом с вытянутым черным зрачком. Огромные ноздри приблизились и втянули воздух. А я протянула руку, и он замер. Осторожно прикоснулся к чешуйкам, которые на ощупь казались тверже стали, и выглядели устрашающе. Поглаживая каменные наросты на морде, всматривалась в его глаза. Такие знакомые, такие родные и такие любимые…

Лапа дракона меня сгребла в охапку, и он рванул ввысь. Я взглянула вниз — под нами простиралась выжженная земля, черная и беспроглядная, словно Бездна.

***

— Мы у пограничной заставы, — пояснил Грэг, подхватывая меня на руки и неся к строениям, окруженными высоким забором. Тело было безвольным, слабость накатывала как физическая, так моральная. — Потерпи, милая. — Я смотрела невидящим взглядом на небо, что казалось безмятежным, и ему было все равно, что творилось под его сводом.

— Открыть ворота! — Раздался грозный окрик Грэга, и заскрежетали механизмы, впуская нас.

— Лорд Ферро! — раздавались вокруг удивленные возгласы. — Слава Единому, вы живы! Сотни отрядов отправлены на ваши поиски.

— Я сам нашелся, — сквозь зубы, зло ответил Грэг. — Срочно комнату, моей жене плохо.

Глаза налились свинцом, и я престала чувствовать все тело. Звуки ускользали, а дыхание давалось с трудом. Словно через вату в ушах слышала лязганье доспехов, топот ног, отдаваемые Грэгом приказы. А потом под спиной ощутила мягкость — матрас. Как же давно не лежала на таком. Словно вечность прошла. Черной пеленой накрыло разум, и я провалилась в никуда. Что-то меня во мраке звало, еле слышимый женский голос что-то твердил. Он такой приятный и ласковый, похож на голос матери. Мне нужно пойти туда, там дом…

***

Открыв глаза, я увидела потолок. Деревянный, из грубых балок. Отштукатуренные стены комнаты и маленькое окошко с пыльным стеклом. Попыталась понять, где я. Дыхание давалась с трудом, казалось, воздуха в груди не хватает, словно на меня положили кирпич. Тело не слушалось, руки без сил лежали плетьми. Раздался резкий звук горна. Это застава? Повернула голову на бок и наткнулась на взгляд черных, словно безлунная ночь глаз, в глубине которых плескалась целая гамма чувств: тревога, радость и тоска.

— Ты очнулась, — слабая улыбка коснулась губ Грэга, а его ладонь нежно дотронулась до моей щеки, погладив.

— Что со мной? Мне так плохо… — мой голос был безжизненным.

— Уже все хорошо, милая. — Но напряжение в его глазах меня не обмануло и заставило напрячься и заподозрить неладное.

— У меня слабость, и я не могу пошевелиться, — пролепетала растерянно, когда попыталась подвигать руками. Как будто из меня вынули кости, осталось только желе из кожи и мышц.

— Это все крисиды, — выплюнул зло Грэг. — Редкие твари. Когда они к тебе прикасаются, то выпивают жизнь. А ты была ослаблена морально и физически, поэтому и пострадала сильнее.

— Но не успели. Я жива, — вдруг такая радость охватила всю мою суть, и стало так сильно хотеться жить, что разгорелся пожар внутри, разгоняя кровь и заполняя жаром жизни. А глаза Грэга оставались серьезными, и что-то в них промелькнуло, а тень легла на его лицо. Шестое чувство било в набат.

— Грэг?

— Ты была слишком слаба.

— Что со мной случилось? — тревога звенела, словно лопнувшая струна гитары.

— Ты почти ушла… — пустым голосом произнес Грэг.

Я захлопала ресницами и удивленно вздернула брови.

— Ушла? Ты хочешь сказать умерла?

Он молчал и, взяв мою руку, поднеся к губам, и поцеловал в середину ладошки.

— Я умерла? — с замиранием сердца спросила его.

— Я дышал за тебя.

— Сердце перестало биться?

— Я приказал ему заработать вновь. — И приложил мою ладонь к своей широкой груди, где билось сильное и большое сердце дракона. — Я заново запустил твои процессы жизнедеятельности. Сплел наши энергии и влил в тебя силу.

Мои губы сложились в букву «О».

— Иви, я не могу больше тебя потерять. Никогда. — Он прилег рядом со мной и прижал к себе, крепко, по-собственнически. — Ты не представляешь, как дорога мне. — Поцеловал нежно в висок, опалив горячим дыханием, отчего зашевелились волоски возле уха.

«Жива…» Я была в последнее время часто на грани. Слишком часто. Я устала.

— Спи, Ив, тебе надо отдохнуть. Скоро будем дома, — последние слова услышала уже сквозь накрывшую пелену сна, закрывшую меня черным саваном. Губы Грэга невесомо поцеловали мои.

***

— Горячая, — произнес муж, окунув руку в чан с водой. От нее поднимался ленивый пар.

— Пусть будет такая, я замерзла.

Я так была рада, когда в комнату солдаты притащили чан с водой. После моего пробуждения Грэг обнаружился рядом, в чистой одежде, выбритый и свежий. В отличие от меня. Я неимоверно хотела есть и помыться. Даже не знаю, что больше.