Огненные птицы

– Нет, не поэтому. Те статьи, которые я писал для газет, требовали определенных знаний. Этот Суоннинг Парк очень подходит для разного рода загадочных историй. Дело в том, что тринадцатый виконт не просто умер в тридцать девятом году, а был застрелен своей второй женой.

– Вот оно что! Значит, это история о призраках и скелетах в платяных шкафах? – решила подшутить Лили.

Энди не принял ее шутливого тона.

– Лили, ты веришь в то, что может существовать случайное стечение обстоятельств?

Она вспомнила об одном его высказывании.

– Мне казалось, ты готов поставить стечение обстоятельств вне закона.

– Это, конечно, очень ценная идея. Но, полагаю, мне это не под силу. Но ты так и не ответила на мой вопрос.

– Естественно, я в это верю. Такое случается постоянно.

– Хорошо, что и здесь нет никаких разногласий.

– Мне повезло. – Энди отвел глаза. – Тебе ничего не говорит имя Аманда Кент?

– Что?!. Аманда?.. Иисусе Христе! Каким образом тебе удалось раскопать это? Ты что, усыпил меня? Загипнотизировал? Или я просто пробормотала это во сне? – Несмотря на показную игривость, чувствовалось, что Лили была не на шутку поражена.

– Я спрашиваю вполне серьезно, Лили. Тебе ведь знакомо это имя, не правда ли?

– Конечно. Семья по фамилии Кент была одной из первых поселенцев в Филдинге. Именно они построили тот дом, в котором я сейчас живу. И две женщины этого рода носили имя Аманда.

– Я имею в виду последнюю, младшую.

– Это дочь Томаса и Джейн.

– Что тебе о ней известно?

Лили сделала неопределенный жест рукой.

– Да, в сущности, ничего. Однажды я спросила о ней свою мать. Они были с ней примерно одного возраста, но, вероятнее всего, едва ли знали друг друга. Потом, вроде, имел место какой-то скандал. И с тех пор никто в Филдинге не любит рассуждать об этой последней Аманде Кент.

Энди упорно смотрел в сторону.

– Я могу рассказать тебе о ней. Она приехала в Англию в тридцать шестом году, вышла замуж за Эмери Престона – Уайльда и стала, таким образом, второй леди Суоннинг. А в тридцать девятом всадила в его грудь две пули и покинула этот дом, с тех пор ее никто не видел. Полиция перевернула все вверх дном, но ее и след простыл. Сейчас все предпочитают думать, что она тоже покончила с собой.

Лили уставилась на него широко раскрытыми глазами. От этой истории у нее похолодело сердце. Ее стало даже слегка подташнивать, и сердце колотилось ужасно. Дело было не в том, что она так сокрушалась по поводу возможной смерти Аманды Кент, а в том, что Энди, оказывается, просто лжец. Он очень многое знал, но по каким-то, одному ему известным причинам, предпочитал утаивать все это от нее.

Она молчала и продолжала молчать, пока они не сели в машину и не отправились в Лондон. Сидя рядом с Энди, она хриплым шепотом, в котором явно слышались обвиняющие нотки, вопросила:

– Энди, а когда тебе стало известно об этой ниточке, которая связывает Филдинг и Суоннинг Парк?

– Я начал свое личное расследование этого убийства в Суоннинге три года назад, когда у меня возникла мысль написать об этом статью.

– Значит, когда мы познакомились, и когда я тебе сказала, что я из Филдинга, ты уже знал об Аманде Кент? Отчего же ты мне ничего об этом не сказал?

Он смотрел на дорогу.

– Понимаешь, я тогда решил завязать с этой чертовой журналистикой. Я почувствовал себя писателем, способным написать роман. И я делал все, чтобы выбить из головы все, связанное с журналистикой.

– Ладно, – сказала она себе, – пусть будет так. Это тоже причина.

Но это его объяснение вызвало у нее целую бурю противоречивых чувств.

– Скажи, а в тот день, когда ты заговорил со мной в музее, ведь тогда в принципе ты мог догадываться, что я жила в старом доме Кентов? Разве нет? – Голос ее был слабый, слабый, как у ребенка, который просит прощенья.

– Вот черт! Именно этого я и боялся! Что ты именно так и подумаешь. Поэтому я сказал, что это проклятое место, когда мы были здесь впервые. Нет, нет и нет! Откуда мог я об этом догадываться?!

– Не знаю.

– Так вот, я не мог догадываться.

– Ты меня всегда лишь жалел, но не больше.

Он саданул по рулевому колесу кулаком.

– Вот дьявол!! Лили, я не жалел тебя никогда! Ты мне действительно понравилась. Ты для меня… Я делал для тебя все, что мог. И делаю. Я не из тех журналюг с Флит-стрит, я не такая пиранья, как они, которые только и хотят вытянуть историйку из человека, неважно, если при этом ему придется с три короба наврать. Просто это такое невероятное совпадение, стечение обстоятельств и ничего больше… Е… ное стечение обстоятельств!

– Энди, ты ведь бранишься! Раньше я от тебя таких словечек не слышала.

– Никогда я еще не был до такой степени взбешен, как сейчас!

– На меня?

– На весь этот е… ый мир!

Было начало одиннадцатого, когда они подъехали к дому на Принсиз-Мьюз. На улице зажигались фонари.

– Ты зайдешь? – поинтересовалась Лили.

– Нет, сегодня нет, если ты позволишь. – И уехал не дождавшись, пока она слово скажет.

Большую часть ночи Лили проплакала. В семь утра она решила позвонить ему. Поднимая трубку он спросил:

– Лили, это ты?

– Да, я. Откуда ты знаешь?