Огненные рейсы

«Мы не рассчитываем на легкую победу, — подчеркивалось в ней. — Мы знаем, что победа над фашизмом, над чужеземными ордами, вторгшимися в нашу страну, будет трудна и потребует от нас немало жертв». Она «зависит от нас самих, от нашей самоотверженности, от нашей дисциплинированности, от продуктивности нашего труда, от нашей организованности, от нашей готовности жертвовать всем для достижения победы».

«Правда» звала весь советский народ на ратные и трудовые подвиги.

Партийные организации Черноморского пароходства донесли задачи, поставленные в передовой «Правды», · до сознания каждого моряка, портовика, судоремонтника. В ходе обсуждения ее в трудовых коллективах намечались конкретные меры для ускорения темпов и повышения качества перевозок, оказания помощи фронту.

Каждый понимал, что от работы портовиков, судоремонтников, экипажей торговых судов во многом зависит судьба воинских перевозок на Черном море, снабжение южных участков фронта. Центральный Комитет ВКП (б), Одесская областная и городская партийные организации постоянно следили за работой торгового флота, помогали морякам трудиться с наибольшей отдачей.

...Вернувшись утром 22 июня из обкома партии, начальник Черноморского пароходства Г. А. Мезенцев отдал необходимые распоряжения службам и отделам и отправился в порт. На причалах кипела работа. Все здесь ему было знакомо: и люди, и каждый участок большого, сложного портового хозяйства. В годы гражданской войны бегал он здесь юнгой. В 1936 году, уже капитаном дальнего плавания, поднимался отсюда на мостик легендарного теплохода «Комсомол», уходившего к берегам республиканской Испании...

На четвертом причале начальник пароходства встретил среди грузчиков заместителя начальника политотдела пароходства В. В. Попова.

— Вас, политотдельцев, никогда не опередишь, — пошутил Мезенцев. — Чем решили заняться в первую очередь, Всеволод Всеволодович!

Попов рассказал, что все работники политотдела сейчас на судах,, передаваемых Военно-Морскому Флоту. Проверяется также боевая готовность производственных участков порта и судоремонтных заводов.

23 июня работники политотдела пароходства перешли на казарменное положение. Приказом политотдела для всех партийно-политических работников устанавливалась военная дисциплина. По примеру политотдельцев перешли на казарменное положение коммунисты, а затем и все работники Одесского и других портов Черноморского бассейна.

Работники политотдела и управления пароходства провели беседы с плавсоставом о повышении бдительности в связи с минной опасностью на морских коммуникациях. Вдоль всего западного побережья Черного моря стоял уже заградительный «забор», в котором остались лишь узкие проходы для наших кораблей между берегом и минными полями. Немецкое командование предприняло меры для «закупорки» нашего флота в базах, усеяв подходные фарватеры и акватории портов неизвестными нам неконтактными донными минами. Первые такие мины на парашютах сбрасывались 22 июня 1941 года в районе Севастополя[3]. Кроме того, наши наблюдательные посты засекли появление подводных лодок противника у Тендровской косы. Враг пытался полностью блокировать все морские подступы к Одессе.

Еще больше осложнилось плавание торговых судов по Черному и Азовскому морям после того, как 26 июня 1941 года перестало действовать навигационное ограждение и сохранились только средства навигационного оборудования согласно лоциям военного времени. Судам разрешалось заходить в порты лишь в светлое время суток. Ночные рейсы были отменены. Однако вскоре оказалось, что невооруженным судам безопаснее плавать именно в ночное время. Моряки научились водить их в полной темноте и без единого огонька. Категорически запрещалось носить даже ходовые и якорные огни.

В самом начале войны на Черном море была оперативно организована специальная лоцманская служба. В нее вошли призванные из запаса опытнейшие капитаны дальнего плавания А. Ф. Горшков, Ф. И. Родионов, И. М. Письменный и другие.