Огненные слёзы (СИ)

— Кхм, так у него есть решение? Он готов действовать? — хриплый, будто жернова, перемалывающие песок, голос принадлежал старшему из собравшихся — Гадриму.

Леда глубоко вздохнула, прежде чем ответить:

— Если бы у него было решение, мне бы не пришлось быть здесь.

От неё ждали такого ответа. Но произнесённые вслух, эти слова отрезали для присутствующих путь назад. И этого они тоже ждали.

— Что ж, тогда нам придётся взять ситуацию в свои руки, — проговорил Уги. Он, как правая рука Корта, вёл собрание. — Какие у нас есть варианты?

— Мы можем поднять атлургов против Канга, — предложил Гадрим.

— Но тогда нам придется рассказать людям о проблемах Утегата. А в свете Знамения это может поднять панику. Именно этого Корт и хотел избежать, — ответила Леда. Она хмурилась, и на её чистом лбу появились морщинки.

— К тому же этой ситуацией не применёт воспользоваться Гвирн, — проговорил Уги задумчиво, словно размышлял сам с собой.

— Мы должны придумать, как повернуть ситуацию в пользу Корта. Так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, кто должен стать Кангом вместо Туррага, — ответил Гадрим.

Старый атлург пережил уже не одного Канга и хорошо понимал, как происходит смещение.

— Боюсь, сделать это будет непросто. — Леда стояла возле стола, оперев на него руки. На ней всё ещё был надет хилт, и белая ворсистая ткань накидки спутывалась с её золотыми волосами. — Быстро провернуть такой план не получится. На то, чтобы поднять атлургов, понадобится время. Рано или поздно Турраг обо всём узнает, и тоже начнёт собирать силы. Не говоря уже о Гвирне, который, вполне возможно, готовит восстание в этот самый момент. Всё это грозит войной между атлургами. И никто не сможет предсказать, чем всё закончится.

— Есть другое решение, — подал голос юноша, стоявший у стены. Взгляд его искристых жёлтых глаз был хищным. Он смотрел на собравшихся исподлобья, и Леде показалось, что его глаза на миг вспыхнули, будто за зрачками загорелся и погас огонь. — Мы можем убить Канга.

В комнате не было ни одного человека, кому эта мысль не приходила в голову. Они были атлургами, а значит, война была у них в крови. Множество Кангов в истории Утегата уходили с поста именно таким способом. И всё-таки до сих пор эти слова не были произнесены. По большей части из уважения к Корту, который считал подобную меру неприемлемой и не допускал даже разговоров об этом.

Долго, слишком долго эта мысль оставалась невысказанной. Но время пришло, и атлурги знали об этом.

— Если мы будем действовать быстро и слаженно, никто не успеет сообразить, что произошло, — продолжал Дар с нажимом. — Если мы опередим Гвирна, для него это тоже будет неожиданным ударом. Пока он успеет оправиться, Корт уже поведёт за собой людей. Он расскажет атлургам о проблемах, которые утаивал от них Турраг. В таком случае никто не посмеет усомниться в его власти.

— Это разумный план, — тяжёлым голосом проговорил Уги. Его кулаки, лежащие на столе, сжимались и разжимались, — и всё же… Корт не хотел бы этого. Мы и так действуем за его спиной. Если мы убьём Канга, он сочтёт это предательством и никогда нас не простит.

Некоторое время все молчали. Они ставили себя в сложное положение уже тем, что собирались без ведома Корта. И всё же каждый в этой комнате был готов принять решение и понести за него ответственность. Недаром они были самыми близкими, доверенными его людьми.

Молчание неожиданно нарушила Леда:

— Может, и так. Может, Корт и не простит нас, но мы делаем это ради него. Я согласна с Даром. Наш шанс в том, чтобы ударить быстро и без предупреждения. И да, Уги прав в том, что Корт может расценить это как предательство, и тогда мы все понесём наказание. Но если и есть что-то, за что стоит расплатиться собственной жизнью, — то это выживание Утегата. Меня бы не было здесь, если бы я не верила, что на кону стоит именно это. И если бы не верила, что мой муж — единственный, кто может спасти нас всех.

Атлурги переглянулись. Они знали, что Леда права. И хоть правой рукой Корта был Уги, последнее слово оставалось за Ледой. Она была той, кто мог потерять всё не только в случае поражения, но и в случае победы. Эти слова, произнесённые ею, не оставляли сомнения в правильности решения.

— Кто это сделает? — спросил Уги, и ответ не заставил себя ждать.

— Я! — громко произнёс Дар, словно только этого вопроса и ждал. Егозвонкий голос эхом прокатился над столом, прежде чем песчаные стены впитали его, как губка воду.

Уги задал следующий вопрос, несмотря на то, что знал на него ответ.

— Подумай хорошенько, готов ли ты. — Уги пристально смотрел на Дара. Он отмечал все изменения в юноше — чуть заметную дрожь и то, как его правая рука мёртвой хваткой легла на рукоять кинжала-аслура. Клинок из тергеда в форме полумесяца тускло мерцал, пропуская солнечный свет. — Это решение определит всю твою жизнь. В случае если нам придётся отвечать за содеянное, карающая длань Руга укажет в первую очередь на тебя, несмотря на то, что решение было общим.