Огненные слёзы (СИ)

— По преданию атлурги или народ — так называют себя люди, живущие здесь — потомки Первых Изгоев. Буквально тех, кто первыми когда-то были изгнаны из Города-за-Стеной. Они не погибли, потому что боги пустыни сжалились над ними. Они указали им место для постройки Первого Города — Города Богов. Боги научили их добывать воду, строить подземные города, охотиться и выживать в пустыне. Спустя столетия народ распространился из Первого Города и постепенно дорога к Городу Богов была утеряна и забыта, — голос Корта звучал размеренно, в то время как его руки механически лущили и складывали в миску стебли.

— Что?! Изгоев? Ты хочешь сказать, что все люди здесь — это те, кого изгнали из Вечного Города, Города-за-Стеной, как вы его называете?

— Конечно, нет, — улыбнулся Корт.

Его улыбка была очень приятной и удивительно шла его тёмному, немного грубому лицу. Юта подумала, что он, должно быть, нечасто улыбается.

— Это всего лишь предание, хотя мы и верим в него. Люди живут здесь веками. Сейчас уже трудно сказать, откуда пошли атлурги. Но численность города пополняется отнюдь не за счёт тех, кого выгоняют из Города-за-Стеной, если ты понимаешь, о чём я.

Неожиданно для себя Юта залилась румянцем, хотя и не была той, кого легко смутить. Она потупила взгляд в стол, коря себя за то, что задала такой глупый вопрос.

— Ну а изгои, как правило, погибают, — как ни в чём не бывало, продолжал Корт. К счастью, он ничего не заметил. — Но если кому-то удаётся пройти через пустыню и найти город, его принимают, как человека, которому оставил жизнь сам Руг — Бог Пустыни. Это самый свирепый и жестокий из наших богов, но и самый почитаемый.

Юта вспомнила, как Леда говорила что-то про Руга. «Мой муж нашёл тебя в пустыне и принёс сюда. Руг не хотел отпускать тебя, но тебе повезло: Корт — ругат, так что он сумел договориться», — кажется, так она сказала.

— А кто такой ругат? — спросила Юта.

— Ну всё. Моя очередь задавать вопросы.

«А он не очень-то вежлив», — подумала Юта, опешив.

— Не скажешь, почему ты выкинула его после того, как я рассказал, что он спас тебе жизнь?

Корт вытянул над столом руку. А когда раскрыл ладонь, с его пальцев свисала цепочка, на конце которой раскачивался её кулон.

«Какого чёрта он делает?!», — в гневе подумала Юта. Подвеска стала для неё напоминанием обо всём самом ужасном, что с ней случилось. Когда-то дорогая сердцу вещь превратилась в символ боли и потерь.

— Пусть так. Он мне не нужен, — зло ответила она.

— Я так не думаю, — парировал Корт. — Нравится он тебе или нет, хочешь ты того или нет, но он оберегает тебя. Думаю, эта вещь тебе ещё пригодится. Так что я починил цепочку на тот случай, если ты захочешь его надеть.

Юта вспыхнула. Похоже, этот человек никого не слушает и делает только то, что сам считает нужным. Качества, в которых постоянно винил её Бабли, и которые Юта считала необходимыми для журналиста, в другом человеке оказались неожиданно раздражающими.

При мысли о Бабли грудь полоснула боль. Юта стиснула зубы и постаралась успокоиться. Но рядом с Кортом это оказалось не так-то просто. Юта молча проследила за тем, как он положил кулон на полку, выбрав самое видное место, и отвернулась.

— Похоже, тебя не очень волнует мнение других людей, — отрезала она. — Ты делаешь то, что пожелаешь, ни с кем не считаясь. Это ведь ты принёс меня сюда, не так ли?

Корт вскинул брови в удивлении, но Юте показалось, что оно было притворным, как будто он ждал от неё подобных слов. От этого она почувствовала себя ещё более тошно: неужто все её слова и реакции для него так предсказуемы?

Корт снова проигнорировал её слова, ответив вопросом на вопрос:

— А ты бы предпочла, чтобы я тебя оставил?

Самым ужасным было то, что он действительно ждал ответа, склонив голову набок.

— Спасибо за урок истории атлургов, но думаю, с меня на сегодня хватит, — как могла холодно отчеканила Юта и встала из-за стола.

Боль и злость, смешиваясь с отчаянием и неспособностью что-то изменить, раздирали изнутри. Юта вернулась в свою комнатку и бросилась на кровать. Подушка, в которую она уткнулась лицом, глушила не то всхлипы, не то крик, рвавшийся из груди. Так что Корт в соседней комнате продолжал заниматься своими делами, ничего не слыша.

Или делая вид, что не слышит.

Глава 8. Город бессмертен

Юта сидела на кровати, глядя на плетёный сундук у ног. На самом деле это была не совсем кровать, а приступок у стены. Он был сделан из песка, как и всё остальное здесь, как и сам город. Вот что было тем странным материалом, на который Юта обратила внимание ещё в первый день. Песок скрепляли специальным составом из молока коз, змеиной желчи и сока каких-то трав, и он становился почти таким же твёрдым, как камень.

Удивительный факт — Утегат не был построен в буквальном смысле слова. Он был вырублен из песка, прямо из тела пустыни, как огромный невообразимый памятник человеческому духу и воле.