Огненные слёзы (СИ)

Глава 9. Забытая богиня

Ночь выдалась на удивление жаркая. Юта лежала без сна в новом «доме», который ей выделил Утегат, и смотрела в потолок. Сегодня весь день, как и вчера и позавчера она работала в поле, где выращивают ропс — основную растительную пищу атлургов. Леда учила её рыхлить и увлажнять землю, обрабатывать стебли, находить и удалять больные и собирать зрелые.

С непривычки у Юты болела спина, а на ладонях появились болезненные мозоли от каменной тяпки. Но всё равно это было лучше, чем слоняться по Утегату без дела. Полностью сосредоточившись на новой незнакомой деятельности, Юта умудрялась почти ни о чём не думать. Она погрузила свой разум и чувства под стеклянный колпак, отгородившись от мучительных воспоминаний и мыслей.

После Утегатола прошло десять дней. Канг выделил ей отдельную «пещеру», как Юта называла про себя лурды — дома-ячейки атлургов. Раньше он принадлежал одинокому старику, который недавно умер, и дом отдали Юте. Он находился в той же части города, что и лурд Корта и Леды, в нескольких поворотах коридора от них.

В доме было всего две комнаты. Маленькая кухонька со столом и «солнечной печью», — каменной трубой, какую она видела в доме Леды. И такая же крошечная спальня, в которой из мебели был песчаный приступок в углу, да пара дырявых плетёных корзин, оставшихся от старика.

Первые несколько дней после переезда Леда помогала Юте обустраиваться: обзаводиться кухонной утварью, пользоваться солнечной печью, а также, не плутая полдня, находить дорогу до полей, пастбищ, где разводят коз, и других необходимых в жизни атлурга мест.

Юта была благодарна девушке за помощь и заботу. Леда была добра и внимательна к ней, но Юта всё равно продолжала чувствовать отчуждение. Возможно, причиной было то, что Леда была атлургом, и у них с Ютой было слишком мало общего. Она чувствовала себя гораздо ближе к Корту, несмотря на его своенравие и некоторую холодность.

После переезда он почти не появлялся. Леда не говорила о том, где он, а Юта не спрашивала. В конце концов, то, что он её спас, ещё не значит, что теперь он должен заботиться о ней. Канг разрешил Юте остаться и жить среди атлургов, а значит, ей самой надо налаживать здесь жизнь.

Юта повернулась на бок, и у неё перед взором без спроса появились синие глаза. Они смотрели на неё так, как в первый раз — с отчуждённым любопытством, холодно и пронзительно, острым лезвием проникая прямо под кожу.

Юта вздрогнула. Несмотря на ужасную жару, по телу пробежала волна холода. Она села в постели, прислушиваясь. В коридоре что-то происходило — она слышала голоса и топот ног. Не раздумывая, она натянула суконные штаны и кофту с короткими рукавами — всё это были старые вещи Леды, и босиком выбежала на улицу.

Юта пошла на шум. По дороге ей встретилось несколько человек. Они переговаривались в полголоса. Никто не знал, что происходит. Минув несколько поворотов, они вышли в очередной коридор.

Здесь скопилось порядочно народу. Многие были одеты так же легко, как и Юта — они так же, как она, только что вылезли из своих постелей. Осветительные окошки были всё ещё прикрыты, и в коридоре царил полумрак. Юта протиснулась между спинами высоких атлургов и увидела то, на что все смотрели.

Это был Канг. Турраг лежал на песчаном полу. Его глаза были открыты и смотрели куда-то в потолок, мимо голов людей. Рот был приоткрыт, одна рука неестественно вывернута. На лице Канга застыло недоумённое и какое-то обиженное выражение. Как у ребенка, когда ему говорят, что пора уходить с детской площадки. Так, словно Канг продолжал безмолвно вопрошать: «Что происходит? Как? За что?».

Кто-то приоткрыл одно из окошек, и тело Туррага осветил луч света. В полутьме оно засияло так же, как когда он выступал перед атлургами с помоста. В солнечном луче куском слюды блеснула рукоять кинжала, торчащего из груди Канга. Юта увидела кровь, бурым пятном расползающуюся из-под тела Туррага. Кровь тут же впитывалась в песок, оставляя вокруг Канга тёмный ореол.

В мозгу тут же вспыхнул образ мэра Гованса, сползающего по чёрному крылу автомобиля. И тёмно-бордовое пятно, вытекающее из-под двери. Этот образ моментально потянул за собой другие — те, которые Юта так старательно пыталась упрятать в самые дальние уголки памяти.

Она как пьяная отшатнулась от тела, прижав ко рту руку, и тяжело привалилась к стене. Потребовалось время, прежде чем Юта поняла, где находится. Её грудь тяжело поднималась и опадала, по вискам стекали капли пота.

Кое-как ей удалось взять себя в руки. Юта не чувствовала в себе сил возвращаться домой, так что она просто стояла, облокотившись о стену и наблюдала за атлургами. Тела она больше не видела за спинами людей.

Атлурги были на удивление спокойны. Никто не кричал и не плакал. Они по одному подходили к телу Канга, чтобы своими глазами удостовериться в том, что произошло. А затем отходили в сторону, уступая место вновь подошедшим. Это было похоже на какой-то ритуал, и на мгновение Юте показалось, что она увидит здесь весь город, молча сменяющий друг друга на этом странном посту.