Огненный Дракон

— Именно! Это мои агенты растревожили Королей. Проще всего было с Синим — он всегда был трусом. Черный вечно трясется перед призраком Хозяев — хотя я должен признать его заслуги в деле нахождения твоего маленького приятеля, детеныша Бедламов. Неожиданный подарок! Так я подтолкнул Бурого, у которого до тех пор хранился Рогатый Клинок. Болван! Назови это предвидением, но я знал, кто из них выживет в этой истории. Ну а умри парнишка — можно было придумать новых. Я уж подумывал, не выпустить ли на волю тебя, чтобы ты заново собрала всех своих магов.

Излияния Томы были прерваны появлением чего-то, отдаленно напоминающего человека. Это что-то стояло в ожидании, когда Тома соизволит его заметить. Тома кивнул ему. Существо заковыляло к нему на неравной длины ногах и протянуло свернутый в трубку кусок пергамента. Огненный отпустил слугу. Гвен позабавило, с какой охотой несчастное существо уходило прочь.

Тома недовольно развернул пергамент и внимательно прочел. После чего медленно опустил его на стол. Глаза его уставились в пространство: он что-то напряженно обдумывал. Гвен наклонилась вперед, тщась прочесть письмо: то, что так обеспокоило Тому, того стоило!

Герцог это заметил, скомкал послание и засунул подальше, прочь с ее глаз.

— Это вас никак не касается, миледи. Если что, я сам со всем разберусь. На чем это мы остановились?

Гвен не ответила. О чем же все-таки говорилось в письме? Уж не о Кейбе ли?

Тома продолжил самовосхваления.

— Королям мешает избыток традиций. Они верят, что лишь им одним подвластны те силы, которые стоит контролировать. — Смех — на сей раз пугающе человеческий. — И я сидел между ними, словно один из них, и даже убедил одного, что у него хватит силы воскресить гибнущее Королевство!

Еще и оборотень. Это уже совсем невесело. Даже Королям были доступны всего-то навсего два облика. А Тома, стало быть, способен на три?

— И что, тот, кого ты замещал, так ничего и не заподозрил?

— С чего бы? Хрустальный сроду не отвечал на зов. Пусть все прочие земли провалятся в тартарары, ему это безразлично. Он как-то уже заявил совету, что у него есть дела поважнее, чем слушать грызню братьев. Впрочем, что это за дела, одному ему и известно. — Тома театрально пожал плечами. — И какая, в сущности, разница?

Неожиданно он встал:

— Ну что ж, на первый раз достаточно. Очень приятно поговорить с таким внимательным собеседником, и я с удовольствием продолжу наш маленький разговор. К сожалению, для этого придется подождать более подходящего времени. Вы меня извините?

Шутливо поклонившись, Тома удалился. Гвен проводила его изумленным взглядом. Не имея возможности прочесть записку, она могла только гадать, какое дело так срочно сорвало его с места. Сфера, в которой она была заключена, не плавала сама по себе, а была прикована к одной точке пространства.

Скоро ли вернется командующий имперских войск? Неведомо, но попробовать надо. Она чуть сузила поле: в заклинании, держащем ее в плену, нашлась небольшая погрешность. Одна из первых вещей, которой обучил ее Натан: любой маг может раз-рушить чужие чары, если знает, где их слабое место. Даже самые мощные чары разрушались учениками — теми, которые знали.

Проблема в том, что чем мощнее чары, тем сложнее отыскать это слабое место. Вот почему, в частности, так сильна была магия Натана: он и свои чары плел очень тщательно, и постоянно изучал чужие.

Ее руки погладили сферу. Нужна была большая чувствительность, чтобы двигать вот так цветные линии, что составляют основу заклинания. Жесты, слова — это все ерунда. Можно и без них расплести магию обратно.

Ничегошеньки. Еще одно пятно… И там ничего. Правее, левее… Легкое щекотание. Так, это еще не точка разрыва, но уже знак. Где-то близко…

Гвен утерла пот со лба. Она была так близко! Переведя дыхание, она осознала, что температура и вправду изменилась. Она немедленно прекратила свою деятельность.

Вдруг ее тело стало слишком тяжелым, чтобы стоять. Гвен распласталась по гладкому дну шара, но легче не стало: вес, многократно превышающий ее собственный, надавил, угрожая переломать кости. Только не шевелиться…

И вдруг все сразу стало нормально. Подавив боль, Гвен обернулась к вошедшему герцогу. Он покачал головой, словно учитель, выговаривающий нерадивому ученику.

— Следующий раз будет последним, миледи. Очень не советую. Пока вы… лежали, я чуточку изменил заклинание. Не успеете, ручаюсь вам. Нам надо отправляться в путь.

— В путь? В Пенаклес?

— Пенаклес? — Дракон выглядел искренне изумленным. — Что я там забыл? Нет там ничего интересного.

— А… а Библиотеки? — изумилась уже Гвен. — Город Знаний…