Огненный Феникс: Гарри Поттер и Лорд Гриндевальд (СИ)

Флория еще несколько раз использовала заклинания, но желаемого эффекта так и не достигла, что, впрочем, на сей раз ничуть не огорчило ее. Гарри, наконец, осознал, что они долго занимаются и уже поздний час, о чем он не замедлил оповестить девушку. Дочь Геллерта согласилась с юношей, и они направились к выходу. В коридоре было довольно темно, поэтому молодые люди сочли за лучшее зажечь на волшебных палочках небольшой огонек, освещающий им дорогу.

Гриндевальд, всегда следовавший своему распорядку дня, пошел спать еще полтора-два часа назад, оставив, таким образом, наедине Гарри и Флорию, которые не замедлили сразу же пойти в Тренировочный Зал. Хозяин замка никогда не присутствовал на их занятиях, мотивируя это тем, что Поттер великолепно владеет заклинанием Патронуса и сможет научить ему Флорию, а его, Гриндевальда, присутствие будет только лишним.

Юноша с девушкой вышли в Холл, после чего вступили на ступени широкой лестницы. Когда они поднялись наверх, то Гарри, как и обычно, проводил свою спутницу до ее комнаты. Пожелав ему спокойной ночи, дочь Геллерта отворила дверь и прошла внутрь. Поттер развернулся и неторопливо направился к себе. Но, не успев пройти даже десятка шагов, он услышал крик Флории, донесшийся из ее комнаты. Юноша в одно мгновенье достиг двери, отворил ее и ворвался в комнату, держа наизготовку волшебную палочку.

Едва окинув взглядом помещение, он остолбенел, а сердце непроизвольно пропустило пару ударов. Перед девушкой, стоящей к нему спиной, отчего парень не мог видеть ее лица, в луже крови лежали Гарри и Геллерт. Не было никакого сомнения, что они мертвы.

"Дежа вю" подумал Поттер, глядя на собственный труп, который уже видел однажды на Площади Гриммо двенадцать. Пару секунд парень вглядывался в свои собственные остекленевшие изумрудные глаза, где отражалась лишь пустота, в свое лицо, искаженное ужасом и болью, по которому текла тонкая струйка алой крови.

Гарри тряхнул головой, прогоняя наваждение, и встал перед Флорией. Юноша поднял руку с крепко сжатой в ней палочкой на уровень груди, уже зная, во что превратится боггарт, чью атаку Поттер принял на себя.

Оба тела исчезли, и перед ним возник окруженный морем остров, на безжизненной земле которого стояла огромная черная цитадель.

Парень, хоть и был готов к этому, непроизвольно вздрогнул при виде Азкабана, в котором он едва не потерял рассудок.

— Ридикулус! — воскликнул Гарри, справившись с собой.

Темные морские волны вышли из берегов и полностью затопили остров вместе с находящейся на нем тюрьмой — это было самое смешное, что мог придумать Гарри. Боггарт с громким треском взорвался.

Поттер повернулся к Флории, которая с широко раскрытыми глазами смотрела на то место, где только что находилось привидение. Девушка выглядела так, словно находилась в трансе. Юноша осторожно усадил ее на кровать и сел рядом, слегка коснувшись ее руки. Это его прикосновение словно вывело дочь Геллерта из оцепенения, и она заплакала, уткнувшись Гарри в плечо.

Парень растерялся — он был совершенно не готов к такому повороту событий. Поттер неловко провел рукой по спине Флории в надежде хоть немного успокоить девушку.

— Мне показалось... — выдавила она из себя в перерывах между всхлипами, — ... что в шкафу... что-то есть... я открыла... его... а потом... — она была больше не в силах говорить и снова зарыдала.

— Флория, успокойся, — мягко прошептал юноша, слегка прижав ее к себе. — То, что ты видела — неправда, иллюзия, навеянная боггартом. Не плачь.

Но на девушку эти слова не оказали никакого воздействия, она продолжала плакать, громко всхлипывая. Мантия на плече Гарри уже насквозь промокла от слез.

Поттер ласково поглаживал Флорию по спине и шептал успокаивающие слова. Только сейчас парень понял, насколько она хрупка и ранима. Раньше он не замечал этого.

Вскоре юноша почувствовал, что дочь Геллерта перестала плакать, хоть она до сих пор не отрывалась от его плеча и продолжала всхлипывать.

— Флория, не переживай из-за этого. Это был боггарт, всего лишь боггарт.

— Я боюсь, — тихо произнесла девушка. — Боюсь потерять папу... и тебя, — она, наконец, подняла взгляд на Гарри.

Поттеру показалось, что он тонет в небесно-голубом омуте ее глаз, которые приобрели более светлый оттенок, чем обычно. Юноша осторожно провел тыльной стороной ладони по щеке Флории, стирая дорожки слез, ощущая как чувства, в существовании которых он отказывался себе признаться, вырвались на свободу и берут над ним верх. Гарри больше не мог совладать с собой. Он наклонился к лицу девушки и несмело коснулся ее губ своими губами.

Парень подумал, что Флория сейчас оттолкнет его и залепит ему пощечину, но этого не случилось. Дочь Геллерта на секунду словно оцепенела в потрясении, а затем решительно обвила шею Поттера руками, отвечая на поцелуй.