Огненный глаз Тенгри

Нуриева появилась минут через двадцать. Лицо осунулось, но глаза сухие, губы плотно сжаты. Мы собрались в кабинете Олега, и он попросил девушку еще раз рассказать, что ей известно об Урманове.

— А вот у Дмитрия Алексеевича мнение, что звонок был не от Антона, — сообщил Ракитин, когда Анна замолчала.

— А от кого? — вскинулась она.

— Думаю, это был тот, за кем он гнался, — сказал я. — У меня предложение, Аня. Давайте вы сейчас наберите сами номер, откуда был звонок, и еще раз внимательно послушаете голос. А лучше, если сможете сделать проверку…

— Как это?

— Ну, задайте ему в разговоре какой-нибудь вопрос, ответ на который может знать только Антон.

— Да, это было бы неплохо, — подтвердил Олег.

— Хорошо, — вздохнула девушка и достала мобильник. Но минуло не меньше двух десятков гудков, прежде чем на том конце отозвались.

— Говорите с ним, будто с Антоном! — шепнул Ракитин.

— Привет, Тошка! — громко произнесла Анна. — Ты куда пропал?..

Я быстро написал на листке: «Скажите ему, что есть новая информация о Крашенинникове, пусть приедет в библиотеку».

Анна послушно повторила предложение в трубку, потом отрицательно качнула головой. Поговорив еще с полминуты, она отключила телефон. И без того темные глаза ее стали совсем черными, уголки губ опустились. Она снова готова была расплакаться, и я поспешил спросить:

— Это он?

— Нет! — почти выкрикнула девушка. — Это не Антон… Но голос… очень похож.

— Почему же вы решили, что это не он? — спросил Олег.

— Я его всегда ласково звала Тошкой, а он меня — Мотыльком… у нас такая игра была.

— А сейчас…

— … он ни разу не назвал меня… Это не он! — Она наконец разрыдалась, и мы не стали ее успокаивать: нервному напряжению всегда надо давать выход.

Постепенно Анна затихла, сгорбившись и спрятав лицо в ладонях. Тогда я осторожно, почти по-отечески обнял ее за плечи и принялся шептать на ухо всякую ласковую и смешную ерунду. И мои старания все-таки увенчались успехом. Девушка наконец посмотрела на меня, и слабая улыбка светлячком озарила ее милое заплаканное лицо. Ракитин откашлялся и сказал:

— Анна Рафиковна, если хотите, дежурная машина отвезет вас домой. Девушка с благодарностью молча кивнула ему.

«Памятная тетрадь № 8. Писано Степаном Крашенинниковым, адъюнктом натуральной истории и ботаники Е.И.В. Академии наук. Февраль 1755 года Р.Х.»: