Огненный холод

– Да, да, дочка, ты беременна! – воскликнул Илья Ильич. – Спасибо доктору – как только результаты пришли, он тотчас мне сообщил. И обещал, что больше никто не узнает.

Вера Пантелеевна охнула и схватилась за сердце. Верочка помогла маме сесть в кресло, принесла ей стакан воды и валерьяновых капель. Илья Ильич, расхаживавший по комнате, продолжил бушевать:

– Итак, говори начистоту! Снова с тем шофером сошлась? Или нового дружка себе раздобыла? Кто он? Имя!

Верочка, глотая слезы, прошептала:

– Папа, я не хотела... Я не знала... не думала... А точно... ну, что я беременна?

– Точнее не бывает! – заметил мрачно Чесноков. – Господи, Вера, как ты могла? Или... Признавайся, он надругался над тобой? Насилие совершил? Принудил к... мерзости?

Верочка хмыкнула про себя: никто ее не принуждал и никто над ней не измывался. Да и не мерзость это вовсе, а очень приятное занятие. Что и говорить, отец – человек старой формации. Конечно, ведь он родился еще в девятнадцатом веке. Прямо-таки герой пьесы Островского...

– Он меня любит, – важно произнесла Верочка. – И обещал жениться.

С последним она немного приврала, ничего такого от Дмитрия Евсеевича девушка не слышала. Но как только тот узнает о ребенке... Верочка подумала, что все складывается как нельзя лучше: теперь у него и повод будет, чтобы с женой расстаться. Прекрасно! Она в Москву переедет, а родители останутся тут, в глухомани. И горевать по данному поводу она совсем не будет. Ну ни капельки!

– Конечно, женится, – заявил, потирая руки, Илья Ильич. – Пускай только посмеет сопротивляться, я его на аркане в загс затащу, ирода! Или... Или аборт сделаешь – и дело с концом. Никто ни о чем не узнает. А весной выйдешь замуж за полковника!

Верочка, сцепив руки замком на животе, упрямо качнула головой:

– Ребенок мой, и мне решать, что с ним будет! Папа, мне уже девятнадцать, так что ты не имеешь права мне указывать. Я уже люблю своего малыша! И если будет мальчик, назову его, как отца, – Димой. Или, впрочем, лучше в честь дедушки по отцовской линии – Евсеем. Хотя нет, это имя мне не нравится, старомодное какое-то...

Чесноков шумно вздохнул, а Верочка беспечно продолжила:

– Тебе имя нужно? Зовут его Дмитрий Евсеевич, фамилия – Гелло. Он – министр среднего машиностроения СССР. А ты что, папочка, думал, я с каким-то сопляком стала бы встречаться?

Илья Ильич долго молчал, а потом вполне обыденным тоном сказал:

– Значит, вот так... И как все произошло? Он тебя соблазнил?

– Наоборот, я его соблазнила, если хочешь знать! – запальчиво воскликнула Верочка. – И никакой у нас не роман и не интрижка, а настоящая и глубокая любовь! Дмитрий Евсеевич мне присмотрел место в столице и обещал... Обещал, что женится на мне! Зачем мне твой полковник, папа, если сразу можно выйти замуж за маршала?

Чесноков пробормотал:

– Верочка, доченька, какая же ты глупышка... Надо делать аборт, другого выхода нет. Я обо всем договорюсь. А весной – свадьба!

Он запер дочку в комнате. Верочка была безутешна – отец такой гадкий человек, настоящий мещанин и самодур. Завидует ее счастью, старается разрушить ее жизнь. Но ничего у него не выйдет!

* * *

На следующий день, когда отец был на работе, а мама возилась по хозяйству, Верочка просто вылезла в окно. Будут знать, как запирать ее! Первым делом она отыскала телефон и заказала разговор с Москвой по номеру, который знала наизусть. Она была уверена, что трубку снимет сам Дмитрий Евсеевич, но неожиданно услышала глубокое женское контральто:

– Квартира Гелло. Слушаю вас!

Верочка растерялась и попросила пригласить к аппарату Дмитрия Евсеевича.

– Дмитрий Евсеевич сейчас в министерстве, – ответила особа. – Могу ли я узнать, кто его спрашивает?

Верочка повесила трубку, а затем снова заказала разговор. На сей раз трубку взяла другая дама.

– Вам Дмитрия Евсеевича? А что ему передать? И кто говорит? Кстати, разрешите представиться, я – супруга Дмитрия Евсеевича, Вероника Андреевна. А вы кто такая?

Вера начала что-то лепетать, а жена товарища Гелло прошипела:

– Как будто я не знаю, кто ты такая! Одна из пассий Димы! Учти, тварь, еще раз сюда позвонишь, подключу КГБ! Забудь о моем муже раз и навсегда!

Там, возле телефона, Верочку и застал Илья Ильич, узнавший о том, что дочка сбежала из коттеджа. Взяв под локоть, он оттащил ее обратно домой и сообщил:

– Я обо всем договорился. Завтра с матерью в Москву и поедете.

Верочка умоляла, упрашивала, пыталась смягчить отца, но тот стоял на своем, говорил:

– Неужели ты думаешь, что нужна товарищу Гелло? И как ты поверить-то могла, что он ради тебя со своей женой разведется! Ты для него – курортный роман. А если ребенка родишь, вопросов не оберешься. Да и кому ты потом такая, со спиногрызом, нужна? Ни один приличный мужик на тебя не взглянет! Ты о нас с матерью подумала?

На следующее утро Вера Пантелеевна с Верочкой отправились в Москву – их повез на «Москвиче» один из пожилых, полностью преданных Чеснокову шоферов. Верочка была на грани отчаяния – отец хочет убить ее малыша! И все потому, что он не верит в ее любовь к Дмитрию Евсеевичу.