Огненный крест. Книга 1. Священный союз

Смрад смерти успел смешаться с запахами ржавчины, гнилой соломы и древесины, и все же я испытала облегчение, оказавшись внутри сарая, где воздух был неподвижен. Раздался тихий скрежет металла – заслонка фонаря скользнула в сторону, – и в сарай полился ослепительный свет.

Мертвую рабыню, обмытую и завернутую в грубый саван, уложили на широкой доске, установленной между двумя козлами. Рядом с телом лежала краюха хлеба и стакан бренди, а на саване, как раз над сердцем, – маленький венок из сухих трав. Кто это все оставил?.. Наверняка другие рабы. Джейми перекрестился и взглянул на меня почти осуждающе.

– Нельзя касаться погребальных вещей, это к беде.

– Их нельзя забирать, – уточнила я вполголоса, но тоже перекрестилась, прежде чем сложить их в углу сарая. – Потом положу их на место.

– Хм-м-м. Погоди, саксоночка.

Джейми порылся в карманах и достал крошечную бутылочку, из которой сбрызнул тело, пробормотав короткую гэльскую молитву – обращение к святому Михаилу, чтобы он защитил нас от демонов, упырей и прочих ночных существ. Очень кстати.

– Святая вода? – недоверчиво спросила я.

– Конечно. Взял у отца Леклерка.

Джейми перекрестил тело и на мгновение возложил руку на скрытую тканью голову, а потом неохотно кивнул – давай, мол.

Достав из сумки скальпель, я аккуратно разрезала саван по шву. С собой у меня была крепкая игла с навощенной нитью, чтобы зашить тело. Если повезет, то смогу сшить и саван так, что никто ничего не заметит.

Лицо Бетти изменилось до неузнаваемости. Круглые щеки ввалились, черная кожа стала пепельно-серой. Губы и уши приобрели синюшный оттенок. Так было даже легче – передо мной действительно находилась лишь оболочка, а не женщина, которую я знала.

Джейми снова перекрестился и, буркнув что-то по-гэльски, поднял фонарь повыше, чтобы мне было лучше видно. На стену упала его тень, высокая и жуткая. Я поспешила вернуться к работе.

– Тебе не обязательно смотреть, Джейми.

Я выпрямилась, чтобы утереть лоб. В сарае было холодно, но я вся вспотела, вскрывая грудину. Завоняло внутренностями.

– Повесь фонарь на гвоздь и выйди наружу, если хочешь.

– Я в порядке, саксоночка. А что это? – осторожно указал Джейми, наклонившись. Его беспокойство сменилось интересом.

– Трахея и бронхи, – ответила я, проведя по изящным хрящевым кольцам, – и кусочек легкого. Если с тобой все хорошо, можешь приблизить свет?

Без расширителей я не могла полностью обнажить легкие, однако увидела достаточно, чтобы исключить некоторые диагнозы. Поверхность легких была черной и зернистой. Бетти больше сорока лет прожила у открытого огня.

– Вся грязь, которую человек вдыхает и не откашливает – табачный дым, сажу, смог и прочее, – постепенно накапливается в тканях легких и в плевре, – объяснила я, приподнимая полупрозрачную плевру кончиком скальпеля. – Легкие ребенка будут чистыми и розовыми.

– А мои тоже так выглядят? – Джейми чуть не закашлялся. – И что такое смог?

– Воздух в таких городах, как Эдинбург, где дым смешивается с туманом от воды, – рассеянно пояснила я и закряхтела, пытаясь раздвинуть ребра. – Твои, скорее всего, не так уж плохи, ты ведь долго жил на воздухе или в местах без каминов. Чистые легкие – награда за жизнь без огня.

– Приятно знать, когда особо нет выбора, – заметил Джейми. – А если он есть, то большинство все-таки выберет тепло и кашель.

Я улыбнулась, не поднимая головы, и разрезала верхнюю долю правого легкого.

– Верно, так и происходит.

Никаких признаков кровоизлияния в легких и в дыхательных путях. Никаких доказательств эмболии. Нет скопления крови ни в груди, ни в брюшной полости, хотя сейчас она слегка потекла из-за моих разрезов. После смерти кровь сворачивается, но потом постепенно разжижается.

– Подай, пожалуйста, еще тряпок, хорошо?

Несколько капель на саване не вызовут подозрений, учитывая, как Бетти умерла.

Я перегнулась через тело, чтобы забрать тряпки, и случайно надавила на его бок. Труп издал низкий стон. Джейми тут же отскочил назад с перепуганным вскриком. Свет бешено замелькал. Я и сама подпрыгнула, но быстро опомнилась.

– Все в порядке, – сказала я, хотя сердце бешено колотилось, а пот на лбу резко стал ледяным. – Это просто газ. Мертвецы часто издают странные звуки.

– Ага. – Джейми сглотнул, выравнивая фонарь. – Да, видел такое. Каждый раз застает врасплох, правда?

Он криво улыбнулся. На его лбу блестел пот.

– Да уж.

Мне вдруг пришло в голову, что он наверняка имел дело с множеством трупов и был знаком со смертью не меньше моего. Я осторожно надавила на тело в том же месте – новых звуков не последовало – и продолжила вскрытие.

Еще одно отличие этого импровизированного вскрытия от современного – отсутствие перчаток. Я испачкала руки в крови по самые запястья, а органы на ощупь казались слегка покрытыми липкой слизью. Несмотря на холод в сарае, начался неизбежный процесс разложения. Я сунула руку под сердце и приподняла его к свету, проверяя, нет ли нарушений цвета или заметных разрывов магистральных кровеносных сосудов.

– Они еще, бывает, шевелятся, – сказал Джейми через некоторое время.