Огненный лед

Ворота открылись, а Сандекер отметил, как все же полезно быть вежливым. Дружески общаясь с охранниками, секретаршами, администраторами и прочими «нижними чинами» бюрократической иерархии, он наладил целую сеть раннего оповещения, которая охватывала весь город. По губам адмирала скользнула усмешка. Кивнув, Норман подмигнул ему, давая понять: Сандекера специально пригласили позже, чтобы остальные успели договориться до его приезда. О пунктуальности адмирала, приобретенной в Военно-морской академии и отточенной годами флотской службы, слагались легенды. Он всегда приезжал ровно за минуту до встречи.

Высокий мужчина в черном костюме, солнечных очках и со свойственным всем спецагентам гранитным выражением лица еще раз проверил его пропуск и, указав, где парковаться, что-то шепнул по рации. Агент сопроводил адмирала к входу, где ждала улыбчивая девушка-референт. Она повела его по пустым коридорам к двери, которую охранял узколицый морпех. Тот открыл дверь, и адмирал шагнул в зал заседаний кабинета министров.

Заранее узнав о приходе Сандекера от агента секретной службы, президент Дин Купер Уоллес был готов атаковать адмирала своим фирменным приветствием. Говаривали, что из всех прошлых хозяев Белого дома такой любовью к рукопожатиям отличался разве что Линдон Джонсон.

— Приветствую вас, адмирал, — сказал Уоллес. — Спасибо, что приехали так быстро.

Он вцепился в руку Сандекера, словно в кабинете проходила встреча с избирателями на приходской ярмарке. Адмирал ухитрился вырваться из объятий президента и сам перешел в наступление — обходя стол, поздоровался с каждым по имени. С особой теплотой Сандекер приветствовал рослого директора ЦРУ Эрвина Леграна, который чем-то напоминал Линкольна.

Адмирал невысок ростом, но его неуемная энергия будто переполнила просторный кабинет. Президент почувствовал, что Сандекер оттесняет его на второй план. Он взял главу НУПИ под локоть и отвел его к пустому креслу за длинным столом.

— Приберег для тебя почетное место.

Сандекер уселся по левую руку от президента, понимая, что тот хочет ему польстить. Справа от главы Белого дома, как всегда, расположился вице-президент Сид Спаркман.

Президент занял свое место и улыбнулся.

— А я тут как раз ребятам про рыбалку рассказывал. Ездил на Запад и такую форель чуть не вытащил — с кита размером! Жалко, сошла. Удилище пополам. Небось не знала, что имеет дело с верховным главнокомандующим.

Собравшиеся отозвались на шутку хохотом, причем громче всех заливался вице-президент. Сандекер тоже послушно рассмеялся. Он давно стоял во главе НУПИ и поддерживал дружеские отношения со всеми главами Белого дома. Каждый президент, вне зависимости от его политических убеждений, уважал адмирала за связи в Вашингтоне и немалый вес в университетских и деловых кругах США. Далеко не все любили Сандекера, но даже противники отдавали должное его всепоглощающей честности.

Адмирал обменялся улыбками с вице-президентом. Тот был чуть старше Уоллеса, избегал публичности и считался в Белом доме «серым кардиналом». За показным жизнелюбием Спаркмана скрывались неумолимая жесткость и циничный расчет. В колледже он профессионально играл в футбол, а все свои миллионы заработал сам. По сведениям Сандекера, вице-президент не слишком уважал Уоллеса — ведь люди, добившиеся успеха сами, часто смотрят свысока на тех, кому деньги и влияние достались по наследству.

— А теперь, если вы не против, вспомним о работе. Борт номер один вот-вот отбывает в Монтану — нужно свести счеты с той гигантской форелью. — Президент, на котором была клетчатая рубашка, синий пиджак и брюки защитного цвета, демонстративно посмотрел на часы. — Госсекретарь введет вас в курс дела.

Высокий мужчина с ястребиным носом окинул собравшихся пронзительным взглядом. Его седая шевелюра расчесана столь тщательно, что напоминала шлем. Глядя на Нельсона Тингли, Сандекер всегда вспоминал чьи-то меткие слова, сказанные о Дэниеле Уэбстере, — «он неестественно хорошо выглядит». Тингли был неплохим сенатором, однако высокий пост вскружил ему голову. Госсекретарь отводил себе роль Бисмарка при Уоллесе — Фридрихе Великом. В действительности же доступа к президенту он почти не имел — все контролировал Сид Спаркман, поэтому Тингли никогда не упускал редкой возможности покрасоваться.

— Благодарю, господин президент, — произнес он звучным голосом, знакомым всякому по многолетним дискуссиям в сенате. — Уверен, вы понимаете, сколь серьезна ситуация в России. Законно избранный президент может лишиться власти уже через несколько недель, а то и дней. Экономика страны в жесточайшем кризисе; ожидается, что Россия вскоре объявит дефолт по своим международным обязательствам.

— Расскажи им про армию, — напомнил Уоллес.

— Благодарю, господин президент. Вооруженные силы России беспомощны. Народ устал от коррупции и всевластия организованной преступности. В стране пик националистических настроений и враждебности по отношению к США и Европе. Одним словом, Россия — это пороховая бочка, и малейшая неосторожность приведет к взрыву.