Огненный лис

Она вспомнила удивлённое лицо мага-сопроводителя, когда закрытая на засов дверь в подвал распахнулась настежь, и она появилась на пороге. Только что он разговаривал с мелким воришкой-карманником, у которого обнаружился слабый дар земли – втолковывал ему, что от тюрьмы с его достижениями не отвертеться, а в школе он проведёт те же пять лет, получит профессию… Это был хороший человек. Слегка обиженный на свою судьбу и невысокую должность, но неравнодушный и честный. Энни такие встречались редко. Она поняла тогда: если не уйдёт с ним, то вряд ли когда-нибудь вообще покинет следовательский участок.

Энни никогда не думала раньше, как она открыла дверь – казалось, что Дэррен просто забыл закрыть её – хотя это было невозможно. Ни один богатей так не берёг золотые, как Дэррен эмпата-подростка в подвале своего участка. Сейчас Энни могла поклясться – ей помогла магия. Её магия. Она и не знала, что обладает этой другой… инте… инет… как там Лас её называл?

Голова тогда кружилась просто безумно, язык еле ворочался.

– Право учиться! – выдохнула Энни. Маг-сопроводитель так и застыл с открытым ртом. Она прекрасно знала, что вряд ли производит приятное впечатление – бледная до серости, худая, в грязной и местами порванной одежде, всклокоченная, на руках саднят следы от только что сорванных верёвок – Дэррен очень хотел убедиться, что его «талисман на удачу» никому не покажется на глаза, пока сопроводитель не поговорит с мальчишкой.

– Племяшка! Не стоит беспокоить господина мага. – Дэррен расплылся в фальшивой улыбке. Энни чувствовала, как бешенство клокочет под этой лживой личиной, но следователь умел держать лицо. Повернулся к магу. – Она у нас не в себе, больной ребёнок…

Кто бы подумал, что этот статный мужчина с таким прекрасным добрым лицом может так жестоко врать? Он шагнул к ней, распахнув руки, как будто желая обнять дорогую родственницу. Энни шарахнулась от него как загнанная мышь от кота.

– Я эмпат! Он врёт! – закричала Энни, голос хрипел и срывался. Теперь-то она знала, как называется её дар, который недалёкие крестьяне принимали за одержимость. Ещё она знала, как высоко ценилась её способность среди магов. Дэррен очень хорошо объяснил ей её значимость.

Маг накинул ей на плечи свой плащ.

Следователь Дэррен едва не зарычал от ярости.

– Идём, – голос у мага был мягким и спокойным, хотя в душе бушевала злость. Какое счастье, что не на неё! Он ей верит! – А Вы, господин следователь, ловите своего вора. Кажется, мальчик определился с выбором.

Мага звали Иэт. Он не задавал много вопросов. Возраст? Имя? Родители? Как давно проснулся дар?

Иэт даже не стал спрашивать её про Дэррена. Вместо этого он чуть дольше задержался за обедом – лёжа на кровати в комнате, которую занял господин сопроводитель в единственном на весь городок гостевом доме, Энни слышала всё, что происходит в обеденном зале за стеной. Иэт небрежно расспрашивал толстушку-официантку про город: нравится ли ей? Безопасно ли красивой девушке так поздно возвращаться с работы? Неужто лучшее отделение порядка в округе? Как же, следователь Дэррен, весьма наслышан. Невиновных отпускает – вон трубочиста оклеветали в краже, а вором оказался пришлый эшид! Разбойники и не суются к ним – знают, что ничего скрыть не удастся.

Энни тихо вздохнула. Всё, дурные мысли – прочь! Этого с ней больше не случится.

В груди потеплело. Стало немножко неловко и непонятно, но в основном – тепло. Лас. Ей было приятно, что он перестаёт закрываться, когда они один на один. Хотя, кажется, и сам этого не осознаёт.

– Вот, – Лас, заглянул к ней в закуток и протянул салфетку с завёрнутым хлебом, – Нор и Джина послали сказать, что извиняются.

Её неприятно укололо это «послали».

«А сам бы ты не пришёл?» – едва не сорвалось с языка.

«О Первые, конечно нет, – ответила Энни на собственный вопрос, – сама же ушла, ничего не сказала. С чего бы ему вообще беспокоиться?»

– У тебя всё хорошо? – озадаченно спросил Лас, наблюдая за сменой выражений на её лице.

Энни развернула салфетку.

– Тут три порции. Ребята остались без нормального завтрака? – подозрительно спросила она.

Лас улыбнулся уголками губ:

– Эти не пропадут. Кажется, они как раз грабили кухню, когда я уходил.

Энни откусила небольшой кусочек.

– Кто-то впервые отказывается от еды из-за меня, – задумчиво произнесла она. Этот факт вызывал у неё смешанные чувства, но приятные.

Лас переминался с ноги на ногу, решая какую-то внутреннюю проблему.

– Ради, – педантично поправил он и пояснил, заметив её непонимающий взгляд, – «из-за меня» имеет негативную коннотацию, а «ради меня» – положительную. Нор и Джина были вполне искренни. Им жаль, что они расстроили тебя.

Энни сделала вид, что поняла. Не до лингвистических тонкостей сейчас. Она рассматривала ломтик сыра на свет. Света было больше, чем сыра, и Энни решала сложную задачу – съесть целиком сразу или растянуть, откусывая по крохотному кусочку. Обычно она выбирала второй вариант. Но ведь жизнь налаживается, можно и побаловать себя!