Огненный лис

– Молодой человек! – лекарь смерил нетерпеливого юношу неодобрительным взглядом. – Спросите лучше, как она сможет с этим жить. Ей нужен курс восстановления и боюсь, что моя скромная лечебница не в силах обеспечить должный уход.

Нор был уверен, что раз уже спасли, то всё хорошо, и дело лишь в том, потеряет ли Энни способности к магии или нет, но если вопрос стоит иначе… Нор побелел. В вопросах жизни и смерти он однозначно выбирал жизнь, желательно, счастливую. Других вариантов быть не могло.

– Разве городские лечебницы лучше? – совсем тихо спросил Лас. Оба помнили, как дорого обходилось родителям лечение Фессы. И у неё сразу был благоприятный прогноз.

– Сперва дождёмся, когда Энни придёт в себя, понаблюдаем, – смягчившись произнёс лекарь, но пальцы его легонько постукивали по столешнице, выдавая тревогу и сомнения, – Не всё с ней так просто, эта её ментальная способность… я здесь некомпетентен. В любом случае нужно услышать мнение мастера Инея.

Взгляд лекаря упал на часы над дверью.

– Молодые люди, идите обедать, вы и так опоздали, – миролюбиво, но твёрдо произнёс пожилой мужчина. – В приёмной сможете справляться о состоянии больной.

Нор так просто уходить не планировал, как бы лекарь его не выпроваживал. Мало ли что он преподаватель, а Нор – студент! Он собирался засыпать мастера Паракса новой партией вопросов – какое именно лечение? а лекарства? а что если нет? а какие сроки – хоть приблизительно? – и неожиданно обнаружил, что Лас тянет его за рукав. Это было так неожиданно, что Нор вышел из кабинета молча.

– Успокойся. Она не умирает, я сам видел, – сказал Лас. Он-то прекрасно знал, как друг реагирует на любую болезнь и угрозу жизни. Как будто смерть – его личный враг.

Нор шумно выдохнул.

***

Энни ещё никогда не чувствовала себя такой сильной. Обрывки чужих воспоминаний мелькали перед мысленным взором, легко сменяясь по её воле. Вот она дерётся с мальчишками из соседнего дома, а теперь – чинит крышу вместе с отцом, потом – рынок, на котором пожилой эшид дарит ей горсть ярких жёлтых фруктов, а мама – такая же чёрная и кудрявая, ласково улыбается и напоминает поблагодарить, но Энни не смотрит – она уже бежит по каменной мостовой мимо ряда магазинчиков, потому что, если передаст посылку быстро, ей доплатят ещё один медяк, а вслед звенят колокольчики на дверях – игрушки ветра.

От этого звука Энни приходит в себя, череда жизней разных людей меркнет. Она точно знает, что и кого хочет увидеть.

Перед ней уже знакомый вольер, а снаружи – серый лохматый пёс. Энни бернулась – по дороге из-за деревьев приближался кентавр. Сотер – вспомнила она имя. По небу Энни поняла, что видит начало нового дня, хоть и очень пасмурного.

Лисёнок, глазами которого она смотрела сейчас это воспоминание, не прячется, но и не выходит – он мирно лежит под навесом в дальнем углу вольера. Он чувствует, что слабеет, и силы блестящих камней ему едва хватает. Он доволен, потому что этой ночью он почти вырвался из этих сплетённых железных веток, но и раздосадован – если бы не пришёл этот человеческий волк, он был бы уже свободен! Он снова попробует другой ночью.

К Энни пришло смутное воспоминание из прошлого сна, когда она была мальчишкой киром. Этот пёс – Рес, домашний оборотень. Тяжёлая морда лежит на лапах, зверь как будто дремлет. Лисёнок знает, что это не так. И Энни знает. Он пришёл сюда ночью и обнаружил нос рыжего нарушителя, уже высунувшийся из подкопа по другую сторону его вольера, а также брешь в магическом укреплении, которой совершенно точно раньше не было. У лисёнка до сих пор лапы дрожали от его рычания и воя зверей в соседний клетках. Там другие псы подобострастно воздавали честь своему вожаку.

Кентавр приближает – лисёнок думает о нём, как о смеси человека и оленя, и пёс поднимается на все четыре лапы, оказавшись ростом с небольшую корову. Он легко отталкивается передними лапами от земли и вытягивается в полный рост, перетекая в человеческую форму.

Лисёнок поднимает голову, навострив ушки – и это порождение гнили похоже на него? Да он даже слов сердца не слышит! Но как же легко меняет шкуру… Лисёнку обидно и чуточку завидно. Он тоже смог бы так, если бы был дома и учился. Сестра его матери хотела взять его к себе в ученики, а она сильная заклинательница, лунный ветер Ли-нан-рат дружит с ней. Лисёнок хоть и боялся строгой Ми-ат, но иногда позволял себе мечтать, как вместе они находят золотой ветер, пропавший так много солнц назад, что только деревья помнят, как он играл в их ветвях. Помнят и поют об этом по ночам, и как же хорошо засыпать под их скрипучие голоса… Было. Лисёнок прячет нос в пушистом хвосте.

Воздух постепенно наполняется неприятной влагой. Совсем недобрый ветер порывисто дует, нагоняя тяжёлые тучи.

– Пр-рекр-ращена попытка прор-рва-аться черрез огр-раду, – докладывает Рес в облике крупного сурового мужчины с такими же серыми и жёсткими короткими волосами, как и шерсть в его зверином обличье. Энни приходится делать усилие, чтобы понять его речь – её наблюдателю она неведома.