Огненный лис

"Хороший парень, - умилялся Виктор, провожая гостя взглядом из-за окна. - И не мент никакой... Танкист он! По походке видно."

Рогов вспомнил про предостережение и пожал плечами: ерунда какая! бред! Пометки, крестики-кружочки. Плевать.

Не до них. Жизнь только начинается, и прожить её надо так, чтобы...

* * *

Буквально через несколько дней Виктор устроился на работу.

Относительно недалеко, на Васильевском острове - снабженцем в кооператив с поэтическим названием "Лана". Проработав там всего пару недель, он поймал... превосходный триппер.

- Ух ты, мать твою! - Перепугался Виктор и со всех ног бросился к доктору соответствующего профиля.

- Жениться бы вам, молодой человек, - с укоризной покачал головой врач-венеролог.

Рогов не возражал, но дальше благих пожеланий дело так и не продвинулось. Да и когда было думать о создании семьи, если днями, ночами, а то и сутками напролет был он занят поиском и закупкой всего, что необходимо для нормального функционирования кооператива.

"Лана" специализировалась на предоставлении богатым клиентам спиртного и дефицитных продуктов. В основном - для вошедших в моду увеселительных выездов в разные частные пансионаты, "оздоровительные комплексы" и бани.

Тогда, в начале девяностых, заведения подобного рода плодились прямо на глазах. Но, несмотря на суровую конкуренцию, процветали - ведь основную массу их посетителей составляла первая волна "новых руских": бандиты, кооператоры, частные предприниматели средней руки и чиновники из бывших комсомольцев.

Гуляли широко, с размахом людей, ещё не привыкших к шальным деньгам.

Начиналось, обычно, с пышного застолья. Затем новоиспеченные дамы и господа устраивали всеобщее скотство, которое почему-то принимали за обязательный атрибут "сладкой жизни" высшего света. Завершала мероприятие пьяная потасовка, слезы, сопли и дружное тыканье мордой в остатки салата "оливье".

Работа в "Лане", конечно, выматывала, отнимая и силы, и время - но Рогову нравилась. Коммерческих подвигов на пользу родного кооператива он так и не совершил, однако обладал в глазах начальства другим, не менее важным качеством - надежностью.

Пил мало, поэтому всегда умудрялся дождаться кульминации в здравом уме и при памяти. Выждав момент, предшествующий затуханию веселья и мордобою, Виктор без разговоров сгребал шефа и его любовницу-секретаршу в охапку, загружал их в машину и вез по домам.

Разумеется, эта услуга дорогого стоила: все понимали, что преданный человек под рукой в эпоху разгула преступности куда нужнее даже самого расторопного снабженца. А то в одиночку, да "под балдой" можно было проснуться в темной подворотне не только без денег и шмоток, но и без остатков здоровья.

И все же, настал тот час, когда Виктору пришлось распрощаться с банно-увеселительным поприщем. Сначала на кооператив навалились нескончаемой чередой представители государственных инстанций - от могучего ОБХСС, до инспекции по труду и заработной плате. Затем их сменили "контролеры"-неформалы со стрижеными затылками и лепешками вместо носа, а в довершение всего кто-то обворовал офис "Ланы", вынеся оттуда все, вплоть до круглой печати.

Шеф Рогова, следуя русской традиции сначала запил по-черному, а потом и вовсе исчез из города с любовницей и остатками кооперативных денег. Виктор же, вместе с другими покинутыми сотрудниками, повздыхал немного, забрал трудовую книжку и отправился восвояси.

Работы в городе хватало, но все это было не то... Кем только он не побывал за месяцы, прошедшие после увольнения из "Ланы"! Сначала часами храпел в кабине давным-давно разобранного бензовоза, числясь автослесарем Севзапстроя.

Гордо именуясь коммерческим директором, мотался по лесхозам в поисках выгодных поставщиков хвойного пиловочника для фирмы "Дары природы".

В качестве инженера по технике безопасности шаркал подошвами по выцветшему линолеуму корпусов Электромеханического завода.

Развозил по магазинам и ларькам минеральную воду, протухший кетчуп, резиновые детские игрушки...

Потом был Рогов абсолютно независимым продавцом нутриевых шапок, копченой рыбы, подержанных автозапчастей - и даже судился на административной комиссии за продажу у метро бесплатных рекламных газет.

Но ни одно из этих трудовых начинаний не приносило ему ежемесячной суммы, хотя бы сопоставимой с размерами прожиточного минимума. Дни протекали один за другим - достаточно вяло и гадко, а светлое завтра все не наступало.

Зато вернулись ночные кошмары...

Наконец, устав от насмешек и сочувствия окружающих, Виктор решил примкнуть к славной когорте частных извозчиков. Для этого он пригнал из-за города и привел в божеский вид старый, изьеденный ржавчиной "Москвич". Машина досталась Рогову от отца, по наследству - в свое время мать пожалела её продавать, а потом уже просто никто не предлагал за эту развалину мало-мальски приличной цены.