Огненный отбор

– Мы снова перешли на «ты»?

– Оли-и-ивия, – как-то предвкушающее протянул советник, медленно наступая.

– Ой.

Меня, кажется, заклинило.

Полностью забыв про чувство самосохранения, я рванула в сторону. Куда – не знаю, вокруг было темно, поэтому бежала по интуиции. Ну не дурочка ли?

– Стоять! – прикрикнул Рейнард, впрочем, его приказ я исполнять не собиралась и только сильнее ускорилась.

Влетела в первую попавшуюся комнату, но крепкие руки сомкнулись на талии и потянули назад, заключая в тесные объятия. И в отличие от объятий принцессы, эти мне нравились куда больше. Ноги, совершенно не слушаясь, ослабли, а тело как-то странно отозвалось на прикосновения. Неправильно, призывно.

– Какие эмоции, – низкий голос выбил из колеи, пробуждая самые сладкие ощущения. Щёки предательски потеплели, выдав меня с потрохами. – Куда же у маленькой графини подевалась упрямость?

У маленькой графини?

Контролировать себя рядом с советником стало невыносимо сложно. Я задержала вздох, коря себя за то, что в голове не было ни единой мысли. Только его руки на моей талии, этот бархатистый голос и полнейшая темнота вокруг, делающая обстановку накалённой до предела.

– Ничего не хочешь мне рассказать? – ещё более проникновенно прошептал Рейнард, кажется, наслаждаясь своим положением.

– А ты? – Я обернулась к советнику, тоже прекратив «выкать» и постаравшись прозвучать хоть капельку увереннее. – Что-то не так?

Он хмыкнул, рассматривая меня чересчур пристально, подмечая каждую деталь, словно я увлекательный, редкий экземпляр. Ладони на талии почему-то сжались крепче.

– Меня не устаёт удивлять твоё умение попадать в неприятности, Оливия. Как ты оказалась в той комнате?

– Мне приснился сон. Видение про дракона, который что-то искал в старом, разваленном помещении. Я просто решила отыскать нужное место, – коротко ответила я, приготовившись услышать очередную претензию.

И долго ждать не пришлось.

– Мы договаривались, что ты будешь рассказывать мне о всех контактах с духами.

Да что ты?

Я наконец взяла себя в руки и совершенно справедливо начала злиться. Забарахталась в объятиях, упираясь ладонями в крепкую, мерно вздымающуюся грудь, и запальчиво проговорила:

– Я прекрасно помню, о чём мы договаривались. А вот вы, похоже, нет. Я пыталась рассказать о сне! И в иллюзорном зале пыталась, и после испытания пыталась. – сделала значительную паузу и едко высказала: – Но у вас, видимо, были другие заботы, не так ли?

Рейнард сощурился, слегка наклонив голову. Всё же этот жест был его привычкой. Очаровательной привычкой.

– Не у вас. У тебя, раз уж мы решили отбросить формальности.

– Я ничего не реш… – начала я, но проглотила все слова, едва подбородка коснулись тёплые, шероховатые пальцы.

– Мы решили, – настойчиво повторил советник. И с какой-то совершенно удивительной, не свойственной ему мальчишеской улыбкой добавил: – Ты ревнуешь, Оливия?

Возмущение, норовившее сорваться с языка, улетучилось, а заодно с ним и здравый смысл, и наигранное спокойствие. Может, причина в совершенно безобразном вопросе… а может, в такой прекрасной улыбке.

– Ревность? – удивилась я притворно. – Откуда ей взяться? Мне нет дела ни до тебя, ни до герцогини Ла Фрейн.

– Вот, значит, как, – отметил Рейнард.

Я сомкнула губы, мысленно давая себе подзатыльник. Ну какая Ла Фрейн? Зачем я вообще её упомянула?

– Вот так, – бросила я, дёрнувшись в сторону и выпутавшись из рук советника. Мне отчего-то стало настолько обидно за себя, за свою робость, за его усмешку, что захотелось просто уйти. Хлопнуть дверью и сбежать к себе. – Я ва… тебе не девочка на побегушках, Рейнард! Если ты и в дальнейшем хоче…

– Хочу.

Моё напускное сопротивление утонуло в чувственном поцелуе. В порыве недовольства я не заметила, как советник оказался слишком близко, непозволительно близко, как резко притянул к себе, поглаживая затылок, и пресёк на корню все возражения до единого.

Отбросив все страхи и сомнения, я дёрнула на себя белоснежный ворот рубашки, пылко отвечая.

Нам снесло крышу мгновенно. Разом. Насовсем. Рейнард целовал с жаром, покусывая приоткрытые губы, запечатлевая жадные поцелуи на подбородке, щеках, медленно проводя влажную дорожку вниз по нежной шее, ключицам, груди.

– Оливия, – низкий, хриплый шёпот прошёл дрожью по позвоночнику, и я сильнее сжала мощные плечи. – Ты с ума меня сводишь, девочка.

Я плавилась, чувствуя танцующий внутри огонь. Задыхалась, притягивая моего дракона ближе, зарывалась пальцами в мягкие волосы, ластилась, как послушная кошка, подставляла шею для мучительных, сладких ласк.

Мне было мало.

Рейнард, точно услышав мои мысли, дёрнул швы платья, разрывая ткань. Атласное одеяние, ведомое его руками, медленно заскользило вниз, вырвав из моих уст глубокий вздох.

Меня решительно подхватили и опрокинули на шёлковые простыни, придавливая горячим, натренированным телом. По венам разлилось сладкое наслаждение, концентрируясь где-то глубоко внутри, превращаясь в кокон из чувств, эмоций.

Больше не было ничего. Лишь учащённое, прерывистое дыхание, сильные руки, прижимающие запястья к постели, уверенные движения, безмолвно приказывающие подчиниться, покориться, требовательные губы, срывающие томные стоны-полувсхлипы и забирающие мимолётную боль. Жаркий, хриплый шёпот на неизвестном языке распалял, обволакивал, а огненные глаза напротив проникали в самую душу, горели восхищением, желанием, смотрели с невысказанной нежностью. В которой я беспрекословно утонула. Окончательно и безвозвратно.