Огненный отбор

Звонкий стук каблуков по каменному полу отдавался лёгкой болью в висках. Запястья и голени сдавливало что-то прохладное, но открыть глаза я не решалась. Слушала подозрительную тишину вокруг, слушала себя, свои чувства и вспоминала. Многое вспоминала: начиная с приезда в Аргарион, первых неудач, первых странностей, и заканчивая словами продавца в оружейной лавке.

Всё же видящие никогда не ошибаются.

– Открывай глаза, девчонка. Я знаю, что ты очнулась.

Противиться я не стала. Медленно, щурясь от резкого магического света, подняла веки и хорошенько проморгалась, пока расплывчатый силуэт драконицы не стал чётким.

– Ох, избавь меня от этих осуждающих взглядов, Оливия. Они должны быть предназначены не мне.

Заторможенно я отвернулась от ухмыляющейся Кассандры, ещё не до конца придя в сознание, и осмотрела себя. Как и ожидалось, меня пригвоздили к стене тугими энергетическими путами, не дающими даже пальцем шевельнуть. Полагаю, уже собрались жертвоприношение делать.

Помещение, в котором, по моим подозрениям, будут проводить ритуал, походило на подвал: каменные стены, расписанные неизвестными древними рунами, и пол с огромной пентаграммой, кажется, нарисованной кровью.

К горлу начала подступать тошнота. Я быстро запрокинула голову, чтобы не видеть омерзительные алые разводы и не чувствовать металлического запаха.

– Всё посмотрела? – Смотрительница подошла ближе, с каким-то потаённым превосходством взирая на моё обездвиженное тело. – И даже не скажешь ничего? Не будешь угрожать? Выпытывать подробности? Я разочарована.

– Ты… – я запнулась, закашлявшись. Голос осип, его привычные интонации едва ли прослеживались сквозь тихие хрипы. – Просто сумасшедшая ящерица на побегушках у своей недоповелительницы.

Вопреки моим ожиданиям, Кассандра почему-то рассмеялась. Злорадно, истерически, как в приступе. Видимо, безумный смех – обязательный атрибут для преступников.

– Я даже не буду пытать тебя за непочтительное обращение. На побегушках? Так ты ещё не поняла, – драконица натянула фальшивую, кривую улыбку. – Оно и неудивительно, столько месяцев мы отравляли твоё сознание.

– Вы…

– Молчи! – рявканье Кассандры отдалось звоном в ушах. – Молчи и смотри.

Смотрительница сделала шаг назад, подняла перед собой руки ладонями вверх и застыла. Не прошло и минуты, как у ног драконицы начал клубиться красный густой туман. Духи окутывали её тело, поглощали каждый миллиметр, пока вовсе полностью не скрыли Кассандру в алой дымке.

Я задержала дыхание, во все глаза наблюдая за странным размытым коконом, и не сдержала вскрика, когда туман стал рассеиваться, показывая совершенно другую драконицу. Ту, которая была виновна во всех бедах.

– Что скажешь, человечка? – Лариадна вновь рассмеялась, увидев ужас на моём лице. Заострённые, ужесточённые черты её лица значительно отличались от тех, что были на портрете.

– Но это невозможно… Невозможно, – я шептала себе под нос, не веря в происходящее. Значит, никакой Кассандры не было? – Такая смена облика подвластна лишь…

– Метаморфам. Впечатляет, не так ли?

Кронпринцесса принялась вращать в воздухе ладонью, создавая маленький алый ураган.

– Смотри внимательно! Они слушаются меня беспрекословно. Я их хозяйка. Я их повелительница. Только я могу управлять ими! Делать из них послушных питомцев.

– Ты называешь великих духов питомцами? – тихо изумилась я, пытаясь побороть неимоверную слабость.

Почему действие заколки до сих пор не отпустило?

– Посмеешь судить меня? – Кронпринцесса с силой сжала ладонь в кулак, и ураган исчез. – Я расскажу тебе небольшую историю. Подарок жертве перед её героической смертью.

– Будешь оправдывать то, что натворила, – нервно усмехнулась я. – Все преступники перед тем, как завершить дело, начинают оправдывать свою гнилую душонку.

Внезапная пощёчина заставила меня прикусить язык и на секунду поморщиться. Красный туман, повинуясь драконице, хлестанул по нежной коже, кажется, оставив на ней порез.

– Не смей обвинять меня! – истошно закричала Лариадна. – Никто не верил мне, никто не ценил то, что я делала для империи!

Со звериным рыком она запустила поток огня в стену чуть правее от меня. Я замерла, приготовившись к худшему, но камни позади замерцали, целиком поглощая пламя.

Она сумасшедшая. Совершенно ненормальная, спятившая…

– С самого рождения я была второй. Кронпринцесса, так и не ставшая императрицей! Прислуга для собственной семьи, полезная только своей связью с духами! Я знала, как нужно управлять Аргарионом, я знала больше их всех! Я могла привести империю к расцвету, сделать так, чтобы остальные земли со своим ничтожным народцем склонили головы перед драконами! Но Роберт всё испортил.

– И за это ты его убила? – выкрикнула я, провоцируя драконицу на признание.

– О нет, – прошептала она, хищно оскалившись. – Я убила великого императора и его убогую семью за предательство. Тебе ведь знакомо это слово, Оливия?

– Они ведь и твоя семья, – проигнорировала я вопрос и тут же сдавленно застонала от очередного удара по уже раненой щеке.

– Не смей причислять меня к ним! Они были моей семьёй, пока не отвернулись от меня! Роберт женился на пустышке Аделии, помутившей ему рассудок. – Лариадна тряслась от напряжения, выплёвывала отрывистые фразы, попеременно выбрасывая в стену новые и новые потоки огня. – Дрянь, занявшая место императрицы. Моё место!

Она говорила про свою родную сестру так, словно та была её заклятым врагом с рождения. Необузданный гнев драконицы окончательно доказал, что в ней не осталось ничего светлого. Лариадна черна, как сама ночь. Её аура, её сердце и её мысли. Всё отравлено ненавистью.

– Я обучалась запрещённым ритуалам. Исследовала духов-прародителей, их мощь, источник. И поняла, что они могут намного больше. Только представь, на что способна древнейшая сила, которая несколько тысяч лет копила магию моего народа! Духам подвластно всё! – кронпринцесса тяжело задышала, поднимая перед собой руки. – А мне подвластны они. Но ты, человеческое отродье, не поймёшь меня.

– Верно, – ответила я еле слышно. Силы медленно покидали меня, оставляя слабость и опустошение. – Я не понимаю преступников.

– Не нарывайся, – Лариадна сдавила мой подбородок длинными, холодными пальцами, вынудив посмотреть ей в глаза. Совершенно бездушные, обезумевшие глаза. – Ты представить не можешь, через что мне пришлось пройти. Я десятки лет училась управлять своими предками, чтобы доказать своё право на трон. Сначала это были безобидные иллюзии и заклинания, а потом я овладела искусством поглощения. Я надевала на себя личины умерших драконов, перенимала их магический дар и воспоминания. Я могла видеть глазами духов и слышать их ушами.

– Если ты была такой могущественной, почему попытка захватить власть провалилась? – спросила я и приготовилась к новой пощёчине, но Лариадна почему-то медлила с наказанием.

– Единственная ошибка была в том, что я недооценила собственных предков. – Она медленно провела острым ногтём по моей здоровой щеке. – Я убила практически всех, кто стоял у меня на пути. Но совсем не ожидала, что удар в спину нанесут те, чьей хранительницей мне суждено быть с рождения.

Кожу на месте порезов щипало, заставляя морщиться, силы покидали ежеминутно, словно их высасывали призрачные, ядовитые щупальца, но я с усилием заставляла себя не терять сознание и сосредоточенно слушать.

– Питомцы взбунтовались против своей хозяйки? – спросила я с иронией.

– И за это поплатятся.

Драконица отпустила меня, переключив внимание на пентаграмму, и принялась медленно осматривать кровавые контуры и древние руны. Пока один из таинственных символов не загорелся ярко-алым светом.

– Началось, – с придыханием сообщила Лариадна. – Кровь Тириана удивительно быстро впитывает магию.

Тириана? Мне послышалось?

Драконица неотрывно следила за вспыхивающими надписями и упоённо рассказывала:

– Когда переворот не удался, я приняла облик Кассандры – моей умершей две тысячи лет назад родственницы. И пока дворцовые ищейки – преданные Роберту псы – пытались найти виновников, а народ оплакивал кончину императорской семьи, я начала планировать вторую попытку. После долгих поисков собственной ошибки я наконец поняла, в чём было дело! Сама вселенная дала мне второй шанс! Духи – всего лишь души умерших драконов, но они обладают разумом. В тот день я рискнула присвоить их силу самостоятельно – без ритуалов, без должной страховки, и в результате сполна за свою глупость ответила. Предки разгневались и практически уничтожили меня. Спасением стал мой дар хранительницы. Убить ту, кто поддерживает баланс источника, эти предатели не посмели.

«Разве баланс поддерживает не император?» – подумала я про себя. Задать этот вопрос вслух не было сил.

– Я потратила немало времени, прежде чем поняла, что магию из источника можно вытянуть только тогда, когда духи находятся в бессознательном состоянии. Когда они сами добровольно отдают свои силы. Догадываешься, о чём речь?

Я кивнула, но драконице мой ответ не требовался. Она была целиком и полностью поглощена пентаграммой.

– Отбор! Единственное время, когда духи делятся с избранницами своей магией. Сила, заключённая в метках невест, сегодня соберётся у победительницы! А победительницей станет крошка Катриона.

Имя принцессы кольнуло сердце. Уже растеряв добрую половину эмоций, я всё же вновь почувствовала горький вкус отчаяния. Где же Рейнард… Знает ли он, что сейчас происходит?

«Потерпи, Оливия. Просто дождись меня».

Шёпот в голове прозвучал настолько неожиданно, что я едва не вскрикнула от испуга.

Заозиралась по сторонам и задержала взгляд на увлечённой кронпринцессе, подмечая, что она ничего не слышала.

Значит, это он? Действительно Рейнард? Или я начинаю бредить?

– Без тебя бы ничего не вышло, Оливия, – победно протянула Лариадна. – Для моего ритуала нужен был тот, в ком течёт кровь драконов. Из всех кандидатов ты стала идеальным вариантом.

– Мои родители люди! – прошептала я протестующе. – Мои предки…

– В твоих предках был полукровка. Так давно, что уже неизвестно, как он появился, от кого и когда. Но результат налицо. Именно в тебе проснулась сущность моего народа. Крошечная капля драконьей крови позволила человечке быть неуязвимой перед ментальной магией. Неудачник Аттвуд долго не мог понять, почему ты не поддаёшься ему. – Она скривилась, как от зубной боли. – Глупец! А ты удивительный экземпляр, Оливия Шэролл. Ментальное воздействие по-разному влияет на драконов, твой предок, верно, обладал стойкостью перед менталистами, и тебе передалось его умение. Уникальный случай! Даже я с радостью бы провела над тобой пару экспериментов.

А ведь Рейнард говорил о драконах в моих предках. Только я была слишком упёртой, чтобы признать.

– Дарование метки человеческой принцессе стоило мне нескольких месяцев магического истощения, – продолжила Лариадна. У её ног вновь закружился красный туман, медленно распространяясь по всей пентаграмме. – Катрионе не повезло с отцом. Кто бы мог подумать, что Его жалкое Величество Тириан Второй окажется сильнейшим менталистом во всём магическом мире!

– Что? – выдохнула я, не сдержавшись.

– Подданные-людишки не знают, что таится в шкафу у королевской семьи, – снисходительно пояснила драконица. – Ментальный дар у Аравийских передаётся только первенцам по мужской линии, поэтому Катриона не могла противиться внушению. Тириан хотел власти. Старик давно бредил породниться с драконами и нарастить свою мощь. Он даже не подумал, что бедная, несчастная драконья принцесса, пришедшая за помощью, может быть опасной, и беспрекословно пожертвовал своей дочерью ради сладкой жизни.

Мне захотелось кричать от бессилия и несправедливости. Но всё, что я могла сделать, – лишь дышать полной грудью, пока и это не отнял у меня жертвенный ритуал Лариадны.

– Знаешь, девочка, его убийство принесло мне неописуемое удовольствие, – заговорщически прошептала драконица, под конец перейдя на беззвучный смех. – А сколько удивления было в этих пугливых, бесстыдных глазах!

Я смотрела на радующуюся кронпринцессу из-под полуприкрытых век и не понимала, как она могла стать таким чудовищем. Что её сгубило? Что породило её безумие?

– Метка Катрионы – искусственная, хоть и поставлена духами, – Лариадна вернулась к рассказу, ликующе улыбаясь каждый раз, когда на полу вспыхивала очередная руна. – Я спровоцировала лишний выплеск силы из источника, чтобы эта человеческая пустышка попала на отбор. Но мне нужна была та, кто могла бы своей магией питать метку, не позволяя ей исчезнуть. Теперь понимаешь, насколько важна твоя роль?

Лариадна медленно осмотрела меня с ног до головы и удовлетворённо кивнула.

– Уже совсем скоро.

– Зачем тебе проводник? – просипела я, стараясь сфокусировать взгляд на драконице.

– Видишь ли, у Катрионы не получится отдать мне силы духов добровольно. Никто и ничто не сможет их забрать, кроме древнейшей ментальной магии. – Кронпринцесса прикрыла глаза, прислушиваясь к чему-то.

Новая руна в пентаграмме загорелась алым, а я с паническим ужасом почувствовала возникшую в пространстве потустороннюю энергию. Она ощущалась каждой клеточкой моего обездвиженного тела, тёмная, надмирная и, несомненно, опасная.

Воздух в помещении накалялся. Дышать становилось труднее.

– Когда силы из меток выбывших избранниц перейдут к Катрионе, начнётся главная часть ритуала. Древнейшая магия менталистов, заточённая в крови бывшего короля Невилании, пробудится в тебе, как только ты издашь свой последний вздох. Твоя устойчивость перед ментальным воздействием спровоцирует энергетическую коллизию, которая не позволит ритуальной магии выйти из-под контроля. За это время ты, или лучше сказать, твоя человеческая оболочка, контролируемая мной, отнимет силы духов у Катрионы.

– И спровоцирует их гнев, – закончила я, нацепив некое подобие ухмылки. Это похоже на бред. Такого ритуала попросту не может существовать, он нарушает все существующие законы магии! Какая, к чёрту, коллизия? Конфликт двух противоборствующих сил ведёт к разрушению! Мы все погибнем!

– Похвальная выносливость. По моим подсчётам, ты уже должна быть без сознания, – наигранно восхитилась Лариадна, повернувшись в мою сторону. – Магия предков начнёт сжигать тебя изнутри, пытаясь освободиться. Я же возьму на себя роль спасительницы, помогу духам, заберу силы себе и уничтожу источник.

Опять какие-то роли. Для неё это похоже на спектакль? Источник тысячелетиями был вместилищем могущества драконов. Если его уничтожить, наступит конец света. Как Лариадна этого не понимает?!

– И духи позволят тебе это сделать?

– Ты слушала меня невнимательно! – процедила драконица. – На отборе предки становятся бессознательными душами. Всё время, что ты провела в Аргарионе, я настраивала их против тебя. Они, как преданные псы, будут слушаться меня и позволят мне спасти их силу от твоего нападения.

Но духи давали мне подсказки и улики. Они же помогали, причём не раз!

Внезапное озарение подарило крохотную надежду. Лариадна ошибается. Предки не до конца потеряли разум. Они, возможно, слабы и не способны противостоять своей хранительнице. А мне нужно как-то им помочь. Только для начала мне бы кто помог.

Будто услышав мою просьбу, в углу подвального помещения вдруг появился огненный ореол. Сердце забилось быстрее при мысли о том, кто его мог создать, но всё разбилось в пух и прах.

Из портала величественно вышла Савейя. Вот кому принадлежал второй женский голос в моих снах.

– Ну наконец! – воскликнула Лариадна, рукой подзывая к себе распорядительницу.

– Бертранд выпил зелье. Скоро он выберет Катриону, – герцогиня искоса посмотрела на меня и брезгливо скривилась. – Рейнард ничего не заподозрил.

– Не заподозрил? Тайный совет…

Запястье, не беспокоившее меня пару дней, внезапно прострелило адской болью, и я истошно завопила, перебивая речь Лариадны. Я судорожно перевела взгляд в сторону и сквозь слёзы увидела проявляющиеся на руке огненные линии. То, что сейчас происходило, ни в какое сравнение не шло с ожогом от Освальда и с ранением от сабли. Запястье горело изнутри. Действительно горело, заставляя меня срывать голос, а мир перед глазами меркнуть.

– Это невозможно! – завопила Савейя, метнувшись ко мне разъярённой фурией. – Он не мог! Не мог!

– Успокойся! – гаркнула кронпринцесса, рывком освобождая мою руку от магических пут и всматриваясь в выженные раскалённые линии. Хватило пары секунд, чтобы она удивлённо отпрянула и перевела на меня ошарашенный взгляд. – Истинная. За столько веков… Удивительно, как ты не почувствовала, что в кабинете был не Рейнард. Впрочем, человек… Какой позор!

На осознание её слов не осталось времени. Глаза ослепила яркая вспышка. Образ обозлённых дракониц и ненавистные каменные стены испарились. Вместо них осталось только белое, как снег, пространство.