Огненный отбор

– Нет. Невозможно, – обессиленно прошептала Лариадна. Мотая головой из стороны в сторону, абсолютно растерянная, она медленно подняла перед собой ладонь. Эрши, удерживающие её, и застывший император изумлённо смотрели, как кожа драконицы начинает тлеть, обращаясь в пепел.

Но я долго наблюдать за гибелью кронпринцессы не смогла. Меня прижал к себе Рейнард, не позволяя смотреть на агонию Лариадны. Он что-то говорил, заглядывал мне в глаза, а я решила, что мой эмоциональный лимит на сегодня исчерпан.

Похоже, обмороки – любимейший выход из всех критических ситуаций.

Эпилог 1

После событий в том поздемелье, после пробуждения на белоснежной кровати в лекарском крыле первое, что я сделала, – нашла Мириэль, собрала вещи и порталом отправилась в эльфийское королевство.

Именно туда доставили Катриону, которая из-за ментального внушения, длившегося не просто несколько месяцев, а несколько лет, была в абсолютно невменяемом состоянии. Эльфийские целители – лучшие в мире – немедленно занялись её реабилитацией, диагностировав сильнейшее расстройство, потерю памяти и повреждение ауры. Единственное, что радовало, – Катриону оправдали перед судом Аргариона. Сама Астарта просила за неё у императора, который, как оказалось, тоже недолгое время был под воздействием ментальной магии. Но как только Лариадна умерла, опасность миновала и многое встало на свои места. Духи обрели свободу и предстали перед императорской семьёй, рассказав всё, что случилось за последние десятки лет.

Что касается моей персоны, Мириэль временно поселила меня в своём доме, мы вместе навещали Катриону в лазарете Светлейшего Кириаля и так же вместе проливали за неё слёзы. Я по привычке считала принцессу своей подопечной, по привычке защищала её и не держала на неё зла. Да и незачем было. Вся вина лежала на погибшем короле и Лариадне, а Катриона просто стала их жертвой.

Через пару недель я всё же вернулась в Невиланию, посчитав, что тоска по дому стала невыносимой, и получив порядка двадцати гневных писем от Дэрриша с приказом немедленно предстать перед ним живой и невредимой.

В королевстве меня ждал хаос. Настоящий хаос, возникший после гибели Тириана. Драконы раскрыли тайну королевской семьи подданным Невилании и выдвинули ультиматум: либо династия Аравийских отрекается от престола и носители ментального дара берутся под тотальный контроль, либо грядёт война.

Люди испугались до чёртиков. Надо ли говорить, что в тот же день произошла смена власти?

В королевстве начались попытки восстания, но, слава Всевышнему, их быстро подавили, а на трон взошёл некий троюродный племянник почившего короля, уже давно находившийся при дворе. В общем, каким-то чудом Невилания сумела пережить тёмные времена.

А меня в первый месяц в академии поглотил круговорот событий. Общественный переполох от внезапных реформ, постоянные расспросы о моём долгом отсутствии, непростая учеба, защита диплома и забота о Катрионе, которую я навещала в эльфийском королевстве каждую неделю.

В академии моей персоне уделялось слишком много внимания. В основном из-за моей странной секретной стажировки, о которой никто ничего не знал. Нередко меня пытались вывести на чистую воду и выяснить хотя бы мало-мальские подробности, но в итоге уходили с пустыми руками.

– Куда ты ездила?

– Эту информацию не дозволено разглашать.

– Хорошее было место?

– Безусловно.

– Почему так долго?

– Контракт.

– Чем занималась?

– Многим.

– Когда ты успела так измениться?

– Я всё та же.

– Почему вернулась?

– Король погиб, меня обязали вернуться на родину.

И расспросы прекращались.

Конечно, были открытые нападки в мою сторону – слишком подозрительно выглядело моё отсутствие, но Дэрриш посодействовал, чтобы непутевые адепты не лезли ко мне со своими обвинениями.

Дэрриш вообще носился со мной, как курица с яйцом. Когда его освободили от ментального внушения, он будто ожил и с двойным усилием принялся меня доставать.

В первый день в Невилании у меня состоялась долгожданная встреча с родителями, которым я, конечно же, не раскрыла правду о липовой стажировке. А уже через день я пришла к ректору. И разревелась прямо на пороге, после ещё час поливая слезами его диван.

Я рассказала всё, что произошло на проклятом отборе: сны, гонения, ссоры, боль, что скопилась за столькие месяцы. Рассказала про Катриону, Мириэль и Астарту, про духов и источник, про Савейю и Лариадну.

Но умолчала о советнике.

Просто показала метку на запястье, и Дэрриш больше ничего не спрашивал. Только поджал губы, приобнял меня за плечи и сам едва не прослезился.

А мне полегчало. Ненадолго, правда.

Ровно через месяц началась ломка. Настолько адская, что я готова была сбежать в Аргарион незаконными путями, лишь бы увидеть его. Останавливал, опять же, Дэрриш, нагружая меня работой по самое горло. Но она не помогала.

Метка зудела, горела, иногда пылала, разогреваясь до такой степени, что длинный рукав на платье начинал темнеть, грозя вот-вот испепелиться.

Боли не было. Только желание прикоснуться к Рейнарду, увидеть его, обнять, почувствовать родное рядом и никогда не отпускать.