Огненный перевал

Сергей Самаров Огненный перевал

Пролог

1

Телефонный звонок раздался среди ночи, и Ширвани Бексолтанов, который только-только уснул нормально, не проснувшись еще окончательно от этого звонка, схватил трубку мобильника, но сразу сообразил, что если экран не светится, значит это не мобильник звонит. Звонок повторился. И только после этого Ширвани перешел комнату и вытащил из кармана пиджака, висящего на спинке стула, трубку спутникового телефона. Мелодии у трубок были похожие, отвечающие консервативному вкусу владельца, признающего только восточные напевы, и спутать спросонья было немудрено.

Определитель номера показал знакомое имя.

– Здравствуй, Уматгирей, – сказал со сна хрипло, но своего недовольства пробуждением не показывая. – Что, у вас в Альпах еще вечер?

Живо выплыло воспоминание о маленьком аккуратном домике на берегу озера в швейцарских Альпах недалеко от границы с Францией. Этот дом не Уматгирею принадлежал, но тот пользовался им, с разрешения хозяина, члена правительства кантона, когда необходимо было провести встречу так, чтобы никто не имел возможности увидеть и услышать беседующих. Бексолтанов уже трижды этот домик посещал.

– Нет, Ширвани, у нас тоже уже ночь наступила. Но в такие ночи не до сна. Надеюсь, не только мне… Что скажешь? Удалось что-то узнать?

– Мало… Но удалось… Весь груз сейчас находится в погранотряде. Троих моих парней пограничники застрелили, захватили двоих моих и твоего парня. Отбить груз у меня возможности нет. У меня нет достаточных сил даже для того, чтобы на самую захудалую заставу напасть, не говоря уже о погранотряде. Лет бы пять назад… Тогда бы я не постеснялся.

– А когда и куда будут груз вывозить? – недовольно спросил Уматгирей.

– Это только Аллаху известно и тем, кто в данный момент моим грузом владеет. Я бессилен что-то узнать.

– Ладно… Что бы ты без меня делал… – донесся вздох из далекой Швейцарии. – Я дам тебе номер человека. Он сам, правда, в Лондоне живет. Но всю необходимую информацию может добыть, не вставая с кресла. Запоминай… Только запоминай, не записывай…

– Я хорошо запоминаю телефоны.

Уматгирей продиктовал номер. Ширвани повторил.

– Как его зовут?

– Не называй его никак. Просто назови свое имя и выскажи свою просьбу.

– Хорошо. Когда ему можно будет позвонить?

– Утром. Учти разницу во времени. Не два часа, как со мной, а три. Они живут «по Гринвичу»… Человек будет недоволен, если ты прервешь его утренний сон. Вдруг ему снится что-то хорошее… Можешь сослаться на меня. Я тебя послал. Я буду оплачивать расходы. А он узнает все. Понял?

– Позвоню… Результат тебе сообщить?

– Я сам тебе позвоню. Ближе к обеду. Если необходимо будет действовать, действуй не стесняясь, и во всем можешь ссылаться на меня.

Уматгирей отключился от разговора, как часто делал, не простившись. Это для того, чтобы собеседник чувствовал какую-то вину, даже если не виноват ни в чем. Старый психологический трюк, который, впрочем, Ширвани прекрасно знал, и потому в ответ на его действие только криво усмехнулся. Впрочем, усмешка у него всегда была кривая, потому что часть его некогда красивого лица была изуродована ожогом, а перетянутая шрамами кожа делала кривой даже доброжелательную улыбку…

* * *

Уматгирей позвонил даже раньше, чем обещал.

– Есть новости, я слышал…

Откуда он вести вылавливает – это всегда было загадкой для Ширвани Бексолтанова. Часто Уматгирей давал задание, потом звонил и уже знал результат, и даже иногда подправлял доклад самого участника события. Докладчика это злило, но Уматгирей любил свою осведомленность показать, видя в этом подтверждение своего значения.

– Есть, – ответил Бексолтанов, глядя за окно на строительство нового здания. Оно обещало быть красивым, каких никогда раньше не строили в столице Чечни. Впрочем, все современные здания, кроме жилых, отличаются от тех, что раньше строили. Город не узнать, но это одновременно и радовало, и раздражало, потому что Ширвани всегда был консерватором, и даже плохое старое для него всегда было лучше любого нового.

– Слушаю тебя. Поделись приятными новостями.

Уже по одним этим словам можно было понять, что Уматгирей знаком не только с тем, что подсказал Ширвани информированный человек в Лондоне, но и с действиями самого Бексолтанова на месте, в Грозном.

– Ты же сам все знаешь…

– Я люблю вникать в детали. Я же никогда не лезу командовать. Что ты задумал, тебе и выполнять, но я могу иногда дать дельный совет, ты сам, наверное, это понимаешь. Потому и спрашиваю…