Огненный перевал

— Я же говорю, не знаю… Потому и тороплюсь развязаться с ними, пока их плотно искать не начали. Грозы вот-вот кончатся, тогда летать будут над головами. Да и я бы в грозу на перевал пошел. В грозу хоть и скользко, зато легче.

Если бы координаты аварии были известны или тем более известны были бы причины аварии, я бы уже давно узнал об этом, потому что Вахийта ловит каждую весть, поступающую к авиационным диспетчерам. Вахийте не долго набрать номер моего спутникового телефона.

— И что думаешь предпринять?

— Я бы до темноты подождал, чтобы людей не терять. Но вдруг до темноты к ним подмога нагрянет. Меня в ущелье запереть можно запросто. Сверху, считай, уже заперт, и еще снизу подопрут, а потом просто разбомбят и прогуляются каблуками по останкам, чтобы трупы сосчитать. Поэтому приходится идти на потери.

Я не стал говорить Геримхану о своей информированности. Ни к чему его расслаблять. Прорвется он через перевал или не прорвется, хватит у него людей или не хватит, меня это мало волнует. И даже более того, я с удовольствием бы сам подставил его и его парней под пулеметы «летучих мышей». А мне важен был конечный результат только здесь, а не на перевале. Мне нельзя было расслаблять Биболатова, и даже наоборот, следовало бы обеспокоить его, чтобы он поторопился. И я уже начал прикидывать слова, которыми лучше этой цели добиться, но тут трубка стала подавать фоновые звонки, то есть показала, что мне в это время звонит кто-то другой.

Я попрощался с Геримханом, пообещав высадиться в нижней части ущелья, чтобы там помочь и обеспечить ему связь, отключился от разговора и включил просмотр пропущенных вызовов. Звонил Уматгирей. А эти звонки обычно бывают полезными. И я послал встречный вызов.

— Ширвани… — сразу отозвался Уматгирей. — С кем ты так долго болтаешь?

— Обсуждали с Геримханом прогноз погоды, то есть непогоды.

— Нашли общий язык?

— Договорились.

— Слава Аллаху. А то у меня с ним сложный разговор получился. Он только на свои сложности ссылался, но ничего не объяснил.

— Он нашел вертолет. Там куча «летучих мышей», сейчас ведет с ними бой. Я его потороплю, чтобы быстрее дело завершить. Мне плевать на то, как он перевал переходить намеревается, пусть побыстрее подаст мне попа.

— Относительно попа… Я как раз по этому поводу и звоню. Мне тут информацию подбросили, я по своим каналам прошелся, поискал и кое-что насобирал. У тебя есть некоторые осложнения, если это можно назвать осложнениями, я сам пока затрудняюсь ситуацию охарактеризовать.

— Я к осложнениям привык. Выкладывай.

— В дело непредвиденно новая сила вмешалась. Уголовники. Авторитетные. Знают, против кого работают. И вмешались. Они попа настоящего сами захватили. И подсунули своего. Профессиональный кидала… Кличка — Святой. Зовут его тоже Валентином. Он летит… летел то есть в вертолете под видом настоящего священника. Груз у него… Будь готов, что он не пожелает с добычей расстаться. Парень опытный и крутой. В крайнем случае, стреляй сразу.

— Святой Валентин… Разберемся… Это не осложнение. Осложнение в том, что там, внизу, «летучие мыши». С ними не слишком приятно воевать. Все, Уматгирей, мне пилот показывает. Мы прилетели… Конец связи…

— Сообщай, что будет…

* * *

Рауф действительно коснулся моего локтя и показал за ветровое стекло. Мы летели достаточно низко и медленно, а в этот момент вообще повисли на месте, чтобы присмотреться. С точки нашей, грубо говоря, остановки до людей, замеченных пилотом впереди, было метров сто прямого участка. Дальше шел поворот. Склон почти открытый, зарослей мало, а стволы редких сосен не способны скрыть от взгляда одновременно сверху и сбоку. Но там кто-то был. Я сразу определил, что группа состоит человек из тридцати. Это, конечно, значительные силы для помощи Геримхану, и им необходимо соединиться. Но до поворота группа чувствовала себя вроде бы свободно, однако дальше не шла. И только появление нашего вертолета, не оставшееся незамеченным, внесло в ряды джамаата что-то, похожее на панику. Естественно, что нас приняли за разведку федералов. И запросто могли продырявить корпус из пулеметов, если у них есть пулеметы — с такой дистанции мне рассмотреть вооружение было трудно.

— Твоя «вертушка» для войны не предназначена? — спросил я Рауфа.

— Моя «вертушка» не предназначена для войны. Будут стрелять, прошьют насквозь, даже из автомата. Поэтому вести боевые действия сверху не планируй. Мне не платили за то, чтобы я подставлялся.

— А если бы заплатили? — спросил я не зная для чего, потому что подставлять вертолет сам был не намерен и не планировал атаку с вертолета.

— Я бы подумал. Все зависит от того, сколько заплатят. Я и так своим местом рискую, с тобой полетев. Ты заметил, что я с диспетчером ни разу не связывался?

— Заметил… — ответил я, хотя совершенно не знал авиационных правил и не думал о том, что связь с диспетчером обязательная.