Огненный путь Саламандры

И действительно. Из дальних комнат и с лестницы стали выглядывать заспанные постояльцы, видимо привлеченные недавним шумом, но Хранитель Золота успел скользнуть за дверь прежде, чем кто-либо успел его разглядеть. Присутствие отца и даже тестя придало Полозу немного спокойствия и, что уж греха таить, — уверенности. Хорошо, что они «мимо проходили». Вот если бы еще чуть пораньше… Никогда еще молодой наследник Золотоносных Гор не чувствовал себя настолько паршиво. И ему очень хотелось получить хоть какой-нибудь совет, пусть даже не совсем дельный. Просто, когда тебе предлагают сделать что-то неправильное, ты сразу начинаешь понимать, как нужно поступить на самом деле.

— Вот так, с-с-собс-с-ственно, и обс-с-стоят дела на данный момент, — завершил свой краткий экскурс в историю поимки сбежавшей жены Полоз. Менять ипостась он не торопился, в змеином облике, видимо, чувствовал себя более уверенно.

— Да, дела. — Влад постучал кончиками пальцев по столу. — Если бы не из уст собственного сына услышал, ни за что бы не поверил в безобидность эльфырей. Значит, одной проблемой у нас меньше, уже хорошо. А эти Темные недаром сидели до сих пор тихо, как мышки. Стоило бы чуть раньше насторожиться, а мы все проворонили. Причем самым позорным образом.

— Просто они давно серьезных интриг не плели, вот мы и подзабыли их гадкую натуру. — Царь Долины прошелся взад-вперед по комнате. — Помнится, последний раз, лет этак около трехсот назад, их предыдущий жрец спал и видел захватить мировой океан и стращать неугодных самой обычной водой, наделяя каждую ее каплю поистине смертоносными свойствами. Только этот придурок, даже имени его уже не помню…

— Берликсай, — услужливо подсказал Влад.

— Вот он самый. Так просчитался же. Сам сдуру напился отравленной водицы, над которой опыты проводил, да и сдох.

— Туда ему и дорога.

— Это точно. Только дочку мою эти воспоминания из плена вряд ли вытащат. Надо что-то делать. И срочно.

— Войска на Побережье мы сможем подтянуть самое скорое через месяц, — тут же прикинул в уме владыка.

— Какие войска?! Никаких войск! — на удивление слаженно в один голос возопили Змей Горыныч и Полоз. Озадаченно посмотрели друг на друга, словно встретились в одном замке два привидения, и понимающе заулыбались.

— Я не пойму, вы хотите, чтобы мы втроем взяли штурмом цитадель темных безумцев? — не до конца вник в суть проблемы Влад, но в нормальном душевном состоянии этих двоих уже сильно засомневался. Однако тут же вспомнил, что один из них беспробудный пьяница, хоть сейчас и трезв как горный хрусталь, но пара веков злоупотребления спиртным мало кого оставит в здравом уме; а второй вообще запутался и в себе, и в своих чувствах, и в собственных желаниях.

— Допустим, безумец там только один, — веско уточнил Змей. — И он не столько силен, сколько хитер и коварен. Такого банальным нахрапом не возьмешь, тут нужна другая война. Тонкая и осторожная.

— И что? Есть идея? — Полоз не удержался и резко подался вперед, ткнувшись тестю в плечо и чуть не сбив того с ног.

— Ты поосторожнее, зятек, я ведь тоже перекинуться в халу могу, а если еще и выпью хорошенько…

Угроза возымела моментальное действие. Золотистая змея тут же испуганно отпрянула и растерянно захлопала глазами.

— Кстати, а это неплохая идея… Должен же мой многовековой порок хоть один раз сослужить добрую службу.

— Хочешь сказать, что пьянство может оказаться полезным? — не поверил владыка. — Не смеши меня, Змей.

— Ха, ты меня плохо знаешь, — гордо выпятил грудь вперед Змей Горыныч. — Главное, с дозой не переборщить, а то ведь я все их Темное Царство с землей сровняю.

— Вот этого-то я и опасаюсь больше всего.

— А у тебя есть более дельное предложение?

— Нет, но…

— Тогда сиди и молчи в тряпочку. Когда придумаешь свой заумный план, тогда и будем решать, чего больше всего бояться. Пока жизнь МОЕЙ дочери в опасности, и я готов на любое безумство и глупость, лишь бы ее спасти.

— Я тоже, — обреченно вздохнул Полоз и виновато прикрыл золотистые глаза. Он до сих пор не мог простить себе, что упустил свое счастье.

— Вот это я понимаю — наш человек, — похлопал его по шее Змей. — Значит, тогда поступаем таким образом…

За окном еще даже не начал брезжить рассвет, но ночь уже начала сдавать свои позиции. В такое время обычно темнота достигает своего максимального пика, сгущается, становится почти осязаемой и глубокой и кажется, что даже звезды перестают светить, словно боясь своим неосторожным далеким призрачным светом нарушить этот волшебный миг, принадлежащий одной только королеве Темноте. А потом словно по волшебству на востоке загорается тонкая полоска зари. Сначала слабая и неуверенная, а потом разгорающаяся все ярче и смелее. Маленькая искорка, превращающаяся в пылающее всеми оттенками нового дня пламя. Многие романтики и просто любители прекрасного специально мучаются, превозмогая приступы невероятной сонливости (а именно в эти часы в сон клонит непреодолимо), и ждут этих мгновений, чтобы не упустить рождение нового, таинственного, возбуждающего проявления чуда Вселенной.