Огненный шторм

Папа выкручивает руль. Машина закладывает дикий вираж и рыбкой ныряет с шоссе на проселок. Вычеркиваем — это не проселок. Тропинка. Темная. Ухабистая. Ничем не мощенная. И не освещенная. Но для папиных целей она, видимо, недостаточно темная, потому что он выключает фары. Мы летим в стигийскую тьму. Загляните в словарь, приятель, только потом, не сейчас. Сейчас нет времени ни на что. Только на то, чтобы держаться. Боже мой, ну и уклон! Мы, вообще, по тропе едем или нет? Чудо, что машина до сих пор не перевернулась!

— ПАПА, МЫ РАЗОБЬЕМСЯ! ТОРМОЗИ!

Но папа смотрит назад. Через заднее стекло.

Полуобернувшись. Так что я тоже гляжу назад. Сзади фары. Не машины. Мотоциклы, по-моему. Меньше чем в полумиле.

— Не уйти, — говорит папа. — Придется остановиться и принять бой.

ПО ТОРМОЗАМ! Тряхнуло так, что весь скелет едва не рассыпался. Скрипучий скрежещущий стон, словно машина — это раненый зверь и мы у него внутри. Вонь паленой резины. Машину бешено заносит. Она переворачивается. Первый раз в жизни оказался в перевернувшейся машине. Ничего хорошего. Потом все замирает.

Папа выбирается наружу. Помогает выбраться мне. Что-то горит. При свете пламени я разглядываю папу. Неужели это мой мягкий, заботливый папа? В одной руке у него пистолет. В другой бинокль. Он рассматривает дорогу.

— Беги, — велит он мне. — Ну, давай. Беги.

— Куда? — спрашиваю.

— К реке, — отвечает он. — К причалу «Яхты Джейка». В конце третьего пирса стоит катер. Ключ под подушкой на сиденье водителя. Беги.

— Никуда я не побегу, — отвечаю. Может, я и потерял голову от страха, но пока что твердо помню, где мое место. — Что бы ни случилось, я должен быть рядом с тобой.

Он кладет мне руку на плечо. Наклоняется и целует в лоб. На секунду снова становится моим папой. Как я буду вспоминать этот поцелуй! Потом папа смотрит на меня. Глаза у него так и горят от решимости.

— Послушай, сынок, — произносит он, — мне некогда все тебе объяснять. Все, что ты думаешь, — неправда. На самом деле все наоборот. Я тебе не отец. Мама тебе не мать. Друзья и одноклассники нужны были для того, чтобы спрятать тебя в толпе. Они идут по жизни бесцельно. А у тебя есть цель. Ты — наш маяк надежды. Ты должен жить. А сюда сейчас придут тебя убивать.

Он стреляет. Широкий стремительный след трассирующей пули. Или не пули. Нет, наверное, все-таки не лазер. Так или иначе — из дула вырывается что-то огненное, свистящее и смертоносное.

— Беги ищи катер, — приказывает папа. — Я их задержу. Убегай. Это твое предназначение!

— Никуда я не побегу, и ты меня не заставишь! Забудь!

Он смотрит на меня.

— Спорить некогда.

Опускает пистолет.

И отстреливает себе ногу! Специально! Я вижу, как у него перекашивается лицо, он дергается и едва не падает. Пальцев на ноге у него нет. Полступни как не бывало. Кровь. Кости. Папа снова смотрит на меня и поднимает дуло к виску.

— Следующим выстрелом я вышибу себе мозги. Хочешь на это посмотреть или все-таки побежишь?

Я отшатываюсь. Сам не знаю, что делаю. Голова идет кругом от страха и растерянности.

— Беги! — стонет папа. — Я тебе всю жизнь твердил, что не надо выпячивать свои таланты. А теперь они все тебе пригодятся. Беги, спасайся, мальчик мой, беги быстрее ветра. Вот, возьми!

Он дает мне длинный нож.

Чей-то выстрел взрывает землю у нас под ногами. Камень испаряется. Папа стреляет в ответ.

Я бегу. Что я умею прекрасно — так это бегать. Бегаю быстрее всех в классе. В параллели. В школе. В городе. В графстве. Бегу под гору, локти мерно ходят, ноги колотят землю, а за спиной слышны выстрелы и, кажется, пронзительный крик боли. Папа? Не думай. Беги.

Через кусты.

Оскальзываясь на валунах.

Тормозя на песчаных откосах.

По такому склону не проехать даже мотоциклу.

На берег Гудзона.

Два часа назад я обнимался с Пи-Джей, а река была романтической декорацией. А теперь я бегу по глинистому берегу и вязну в двухдюймовом слое ила.

Смотрю назад. На склоне — огонь.

Смотрю вперед. Причал Джейка. Темно и тихо. Пробираюсь впритирку к ограде. Наверху колючая проволока. Перепрыгиваю и ни за что не зацепляюсь. Ночные волны баюкают лодки. О пристань бьются барашки. Плещется при луне рыба.

У меня за спиной кто-то перепрыгивает через ограду. Черная фигура. Еще одна.

Пробегаю мимо пирса номер один. Номер два. К третьему. Пирс длиной пятьдесят ярдов. Половина футбольного поля. Делаю бросок. Сегодня день голов. Бегу быстрее ветра. Так быстро никто не может.

Черная фигура бежит быстрее. Догоняет. Мимо уха свистит серебряный клинок. Метательный нож? В самом конце пирса вижу черный катер. Изящное суденышко. Создано для скорости. Прыгаю на палубу. Бегу к водительскому сиденью. Срываю подушку. Ключ. Вставляю. Завожу. Оглушительный рев. Мощная оказалась скорлупка! Катер дергается. Замирает. Я забыл отдать швартовы.