Огненный свет

Я наклоняюсь вперед, чтобы посмотреть на нее, напрягаясь, чтобы лично убедиться, если она серьезна. Как она может сделать это? Как она может притвориться, что она сможет продать неотъемлемую часть меня, отрывая мое сердца и продавая кому-то, кто думает, что это - только кусок скалы? Ценный, но безжизненный. Мертвый.

- Завтра утром. Вы должны будете сесть в автобус. Я планирую вернуться вовремя, чтобы забрать вас в пятницу днем. Я уже предупредила миссис Хеннеси, и она присмотрит за вами. То чувство, которое начинается в моем животе - извилистый страх, который я чувствовала несколько лет назад, когда Северин постучал в наши двери, чтобы сказать, что папа пропал без вести.

- Миссис Хеннеси? - Tамра морщит нос.

Так как сестра не спрашивает, насчет отъезда мамы, она явно уже знает. И не заботится. Только я волнуюсь. Только я себя неважно чувству.

- Куда ты едешь? - Требую я, мне нужно знать. Так или иначе, это имеет значение. Как возможно, когда-нибудь, я могу найти камень и спасти его от того, чтобы быть потерянной в вечность. Мама молчит.

- Куда ты идешь, чтобы продать его? - Кричу я.

- Это так здорово, - говорит Тамра, роясь в рюкзаке, - можем мы уже поехать? Но оставаться в той, же самой школьной зоне, конечно. О, как насчет сотовых телефонов? Думаю, только у нас двоих нет их...

- Успокойся, Там. Не нагоняй себя. - Мама гладит ее по колену. - Это должно только ослабить часть давления. Мы еще не уходим. Остановка поможет купить для вас, девочки, некоторую одежду. И, возможно, я могу передумать. Останьтесь дома на пару ночей. Я буду скучать по своим девочкам. Возможно, - она смотрит нежно на нас, ее яркие глаза, блестящие с обещанием,- я даже позабочусь о покупки для вас двух автомобилей. Тамара визжит. Летит через сидение, чтобы задушить маму в объятии.

Автомобиль? Семейный драгоценный камень променять на автомобиль? Кусок техники, которая продержится возможно только десяток лет? Вряд ли справедливый обмен. Я смотрю в окна, слишком оскорбленная. Не могу двигаться и разговаривать. Мигая горящими глазами, я вижу, что дворы пролетают. Вся скала и стратегически устроенные валуны. Кактусы, сонный Бугенсвиль, и пустыни мудреца. Плавные ленты высокой температуры танцуют выше отбеливаемого солнцем асфальта.

- Я нуждаюсь в вас, девочки, обещаю навещать, проверять миссис Хеннеси. Сообщите ей, если вам понадобится что-нибудь. Я буду звонить каждый день.

- Да! Хорошо! - Дивно восклицает моя сестра.

- Джасинда? - Говорит мама мое имя с переднего сиденья. Она ждет. Ожидание чего-то от меня. Бесполезно спорить с нею. Ее мысли составлены. Но мои - тоже. Что-то должно произойти. Вырваться на свободу. И это буду я. Они стали счастливы здесь, когда обосновались, а на их пути та жизнь, о которой они всегда мечтали. Они не хотят уезжать. А я не могу остаться.

- Все равно, мне плохо, - достаточно неопределенный ответ, чтобы удовлетворить ее, надеюсь. На мгновение я чувствую себя обветренной, как будто воздух прошло сквозь грудь.

После того как папа взял нас в парк развлечений в штате Орегона. Одни из тех кратких каникул бегства от мамы, гордости, всегда делали пункт, чтобы запланировать. В прошлом, когда Tамра и я были просто сестрами, чьи основные жалобы друг с другом вращалась вокруг разделения игрушек. Прежде, чем я когда-либо проявляла. Беспомощны тяжести. Не могу полететь, чтобы спасти себя … Я чувствую тот же самый беспомощный ужас. Поскольку все, что я говорю, не отговорит маму от ее нынешнего курса. Ничто не заставит ее понять то, что она делает мне. Я падаю. И на этот раз, ничто не спасет меня. Никакое механическое устройство не будет работать на свое удивление и отдергивать меня в последнюю минуту. Но она действительно понимает, тихий голос шепчет сквозь меня. Именно поэтому она делает это. Мама хочет, чтобы я была на земле. Позже, той ночью, я нахожу ее, упаковывающую вещи в комнате. Она одета для работы, планируя уехать после того, как ее смена закончится. Коробка из нержавеющей стали лежит на ее кровати около ее шерстяной байки. Тревога наносит удар моему сердцу при виде этого.

- Ты не продашь их все? - Спрашиваю я. Она смотрит на меня, сворачивая рубашку.

- Нет. - Говорит она и продолжает упаковывать вещи, ее движения, измеренные, медленные. Я киваю, облегчённо вздыхаю, шагаю к почтовому ящику с ключом. Мои ладони покалывают, жаждущие открыть это.

– Можно посмотреть?

Она вздыхает. - Не делайте этого, Джасинда. Просто забудь.

- Не могу, - я касаюсь крышки, поглаживаю ее. Мое горло болит. - Просто покажи мне. В последний раз.

Она качает головой. - Ты выбрала трудное для себя решение.

- Покажи мне.