Огненный трон

Наверное, я должен был гордиться оказанной честью, однако в том, чтобы делить комнату с павианом, есть и некоторые неудобства. Думаете, от кошек и собак много шерсти? Значит, вы не пробовали чистить свою одежду или диван после общения с линяющим павианом.

– Ну, как дела? – поинтересовался я.

– Агх!

Вот и весь разговор. Впрочем, с Хуфу всегда так.

– Ну и отлично, – отозвался я. – Пойду-ка я на балкон.

Снаружи погода была все та же – холодная и дождливая. От ледяного ветра, задувающего со стороны Ист-Ривер, озябли бы даже пингвины Феликса, но мне сейчас было наплевать на холод. Впервые за день я мог наконец-то побыть в одиночестве.

С того дня, как в нашем Бруклинском Доме заселились первые ученики, я все время чувствовал себя как будто на сцене, где с меня не сводят взгляда десятки глаз. Но такова уж роль учителя: приходится изображать уверенность, даже когда тебя одолевают сомнения, и волю чувствам не дашь (вот разве что с Сейди иногда не получается сдерживаться), и даже пожаловаться вслух нельзя, если что-то идет не так. А что делать, короче говоря, приходится соответствовать. Чтобы попасть к нам на обучение, многим ребятам пришлось сражаться с монстрами и взрослыми магами, которые пытались им помешать. И как мне теперь признаться им, что иногда я ума не приложу, что нужно делать, или вслух посетовать, что следование путями богов может всех нас погубить? Не могу же я вдруг взять и объявить им: «Знаете, ребята, наверное, позвать вас всех сюда было не самой удачной идеей».

А ведь меня самого подобные мысли одолевали очень часто. Только теперь, когда в моей комнате расположился Хуфу, я мог предаваться тоске исключительно на балконе.

Прямо за рекой высились небоскребы Манхэттена. Шикарный вид, ничего не скажешь. Но вот что странно: когда мы с Сейди только прибыли сюда, в Бруклин, Амос обмолвился, что маги всегда стараются держаться от Манхэттена подальше. Дескать, на Манхэттене хватает своих проблем. Уж не знаю, что он имел в виду, но иногда, подолгу вглядываясь в кварталы за рекой, я мог поклясться, что видел очень необычные вещи. Сейди, конечно, смеется и не верит мне, но однажды я совершенно точно заметил в небе над небоскребами летящую лошадь. Может, конечно, магический барьер вокруг нашего особняка наводит какие-то оптические помехи, но все равно зрелище было странное.

Единственным предметом обстановки на моем балконе была гадательная чаша, внешне похожая на купальню для птиц, какие иногда устанавливают в парках: бронзовое блюдце на каменной подставке. Честно говоря, это была моя самая любимая магическая вещица. Ее сделал для меня Уолт, когда только приехал к нам.

Как-то раз в разговоре я брякнул, как, мол, было бы интересно посмотреть, что творится в других номах, а он взял и изготовил для меня эту чашу.

Я видел, что такими чашами пользуются ребятишки-ученики в Первом Номе, но тогда мне показалось, что научиться искусству гадания очень непросто. К счастью, Уолт оказался настоящим мастером своего дела. Если попробовать объяснить это на примере, скажем, автомобилей, то моя чаша могла бы считаться роскошным «Кадиллаком» с усиленным рулевым управлением, автоматической коробкой передач и даже подогревом сидений. Простота использования этой чудесной вещицы приводила меня в восторг: налил в чашу рафинированного оливкового масла, произнес нужное слово – и смотри сколько влезет! Чаша готова была показать мне любое место на земле при условии, что я мог зрительно представить его себе и что оно не имело магической защиты от подобного проникновения. Таким образом, увидеть с ее помощью место, где я никогда не бывал, было затруднительно, зато, чтобы увидеть людей или места, которые были мне хорошо знакомы, прикладывать усилий почти не приходилось.

Я уже сто раз пытался отыскать с ее помощью Зию, но у меня так ничего и не вышло. Что и неудивительно из-за недостатка информации. Мне было известно только, что ее бывший наставник, Искандар, ради спасения Зии погрузил ее в зачарованный сон и спрятал в каком-то недоступном месте, подменив двойником – очень искусно сделанным шабти, неотличимым от живой девушки. А где она спит, я не имел понятия.

Сегодня я решил попробовать новый метод: провел ладонью над блюдцем с маслом и попробовал представить себе место под названием Красные Пески. Как я и опасался, ничего не вышло. Я ведь никогда там не бывал и не имел представления, как это место выглядит. Разве что догадывался, что там много песка и он наверняка красного цвета. Негусто, короче. Естественно, в гладкой поверхности масла я не увидел ничего, кроме своего разочарованного отражения.

Ладно, значит, Зию я опять не увидел. Тогда я могу сделать вот что.

Сосредоточившись, я вызвал в памяти образ ее тайной комнаты в Первом Номе. Я был в этом месте всего один раз, несколько месяцев назад, но помнил все до мельчайших деталей. Масло в чаше тут же подернулось рябью, и на его поверхности проявилась картинка – подвижная, как на видеозаписи.