Огненный трон

– Время – деньги, – согласился Хонсу.

Наши родители встали.

– Мы не можем остаться, – сказал отец. – Но, дети…

Он не знал, как закончить фразу. Стандартное «желаю удачи» вряд ли годилось. В отцовских глазах читалась тревога. Он и сейчас считал себя виноватым, хотя тщательно это скрывал. Говоря словами Гора, наш отец был хорошим полководцем.

– Мы любим вас, – закончила за него мама. – Вы выиграете.

Через мгновение родителей уже не было на веранде. Сама веранда теперь напоминала сцену. Вокруг нее, как в зрительном зале, стало темно. Доска для сенета тоже засветилась ярче.

– Светло, – сказал Ра.

– Три голубые фишки ваши. Три серебристые – мои, – пояснил Хонсу. – Осталось лишь увидеть, на чьей стороне окажется удача.

Начало игры было успешным. Сейди мастерски бросала полоски. Опыт Беса насчитывал несколько тысячелетий. В мою задачу входило двигать фишки и следить, чтобы Ра их не съел.

Поначалу было непонятно, кто выигрывает. Мы просто бросали полоски и двигали фишки. Даже не верилось, что мы играем на свои души, свои истинные имена. Словом, на свою неповторимую индивидуальность, если такое понятие вам ближе.

В самом начале мы сшибли одну из фишек Хонсу. Его это ничуть не расстроило. Он находился в приподнятом настроении, словно давно искал партнеров для игры и вдруг нашел.

– Скажи, а тебе не совестно проглатывать души? – спросил я его.

– Ни капельки, – ответил лунный бог, протирая тряпочкой амулет с полумесяцем. – Почему это должно меня мучить?

– Мы пытаемся спасти мир, – объяснила Сейди. – Маат, богов. Словом, все. Неужели ты не будешь переживать, если мир погрузится в хаос?

– Не так уж это и трагично, как вам кажется, – ответил Хонсу. – Изменения происходят по фазам: Маат и хаос, хаос и Маат. Поскольку я – лунный бог, я люблю перемены. А вот бедняга Ра – он всегда придерживался… сейчас сказали бы, что он придерживался жесткого графика. Один и тот же путь. Каждую ночь. Все знакомо, все предсказуемо. Скука невероятная. Уход в изгнание был, пожалуй, самым интересным из его поступков. Если Апофис победит и проглотит солнце… что ж, луна, надо думать, все равно останется.

– Ты просто сумасшедший, – сказала Сейди.

– Ха-ха! Я готов уступить тебе пять минут лунного света в доказательство своей полной… психической вменяемости.

– Продолжаем игру, – отмахнулась Сейди. – Твой ход.

Хонсу бросил полоски. Я с тревогой следил, как нашему противнику начинало везти. Ему выпало пять, и одна из его фишек оказалась почти в конце доски. Но в этом была и хорошая сторона. Его фишка застряла в «Доме Трех Истин». Следовательно, вытащить ее оттуда он мог, только получив на полосках тройку.

Бес внимательно глядел на доску. Я чувствовал, что расклад ему не нравится. Одна наша фишка все еще находилась на старте, а две другие – в последнем ряду доски.

– А сейчас будьте внимательны, – предупредил нас Хонсу. – Здесь начинается самое интересное.

Сейди выбросила четверку. У нас было два варианта. Или вывести из игры нашу передовую фишку. Или средней фишкой выбить фишку Хонсу из «Дома Трех Истин» и вернуть ее на старт.

– Сбивай его фишку, – посоветовал я. – Так надежнее.

Бес покачал головой.

– Тогда мы сами застрянем в «Доме Трех Истин». Шансы, что ему выпадет тройка, малы. Лучше отодвинуть назад первую фишку. Так у нас сохранится хотя бы один дополнительный час.

– Одного часа нам мало, – возразила Сейди.

Хонсу явно испытывал удовольствие от нашей нерешительности. Он потягивал вино из серебряной чаши и улыбался. Ра забавлялся тем, что пытался оторвать шипы со своего цепа.

– Ав, ав, ав, – приговаривал древнейший из богов.

У меня лоб взмок от напряжения. Кто бы мне раньше сказал, что я буду потеть за настольной игрой!

– Бес, ты уверен? – спросил я гнома.

– Это твоя лучшая ставка, – ответил он.

– Лучшая ставка? – усмехнулся Хонсу. – Как мило!

Мне хотелось с размаху ударить лунного бога по его ухмыляющейся физиономии, но я сдержал эмоции и вывел первую фишку из игры.

– Поздравляю! – сказал Хонсу. – За мной – один час лунного света. Теперь мой черед.

Он бросил полоски. Они упали на обеденный стол и… у меня возникло странное ощущение. Я вдруг представил свое сердце кабиной лифта, у которой вдруг перерезали тросы и она с приличной высоты ухнула вниз. Полоски показали тройку!

– Ой! – крикнул Ра и уронил цеп.

Хонсу вывел свою фишку из игры.

– Какая жалость. Чей рен я могу получить?

– Пожалуйста, не надо! – взмолилась Сейди. – Возьми назад час, который мы у тебя выиграли.

– Это против правил, – уже без всякой улыбки сказал Хонсу.

Я смотрел на зазубрину, шесть лет назад оставленную на столе моим красивым и навороченным швейцарским ножом. Если я лишусь рен, это воспоминание исчезнет, как и все остальные. Но если я отдам свой рен Хонсу, то Сейди сумеет произнести завершающую часть заклинания. Бес будет ее защитником и советчиком. Из нас троих я представлял наименьшую ценность.

– Я…

– Не ты, а я, – возразил Бес. – Этот ход был моей идеей.

– Бес, не надо! – закричала Сейди.