Огненный ученик (СИ)

Смеялся и кружился. Смеялся и кружился. Смеялся и кружился. А потом вдруг увидел маму. Она стояла печальная и постаревшая не на год, а на целое десятилетие. На руках у нее был сверток. Завернутый в пеленки младенец месяца максимум двух отроду. У них с отцом долго не получалось завести второго ребенка. Так что? Получилось? Может мама была уже беременна, когда провожала меня? Могла и быть, но учитывая, что сатирки вынашивают детей только семь месяцев, то могла зачать и в середине лета. Если ребенок новорожденный нескольких дней отроду.

- Мама! - радостно устремился к ней, но был остановлен виновато опущенными слезящимися глазами.

- Что такое? - замер я с опустившимися руками, наконец, понимая, что что-то далеко не так.

Глаза заметались в поисках знакомый с детства фигуры защитника, учителя и примера для подражания. Где отец? Я не видел его среди собравшихся односельчан, и с каждой минутой мне это нравилось все меньше.

- Где Батя? На охоте? - ухватился за последнюю соломинку.

- Его нет больше с нами, - сказал вместо разрыдавшейся в голос матери, обнявший ее за плечи Сур.

Склонив голову к плечу несколько долгих минут осознавал увиденное и услышанное, а потом едва сумел удержать себя в руках и не насадить того кого считал своим лучшим другом на Лунный блик неизменно висевший на поясе. Убивать мужиков лицом к лицу это не баб. Такое мне только впервые разы было не привычно, а потом это превратилось в обычную рутинную работу, так что в злобе убил бы легко и его и, возможно, всех кто попытается заступиться. Но ведь они не враги и даже не соперники. Я должен сражаться за них и даже мысли об обратном кощунственны.

Глубокий вдох. Выдох до конца. Притушить вдруг вспыхнувшее груди клокочущее пламя пожара. Успокоить забеспокоившихся и сигналящих о готовности лететь на выручку питомцев.

- Идем в дом, нечего представление устраивать, - отметил, что Сур стал еще выше и шире в плечах. И рога сантиметров в сорок длиной. Настоящий красивый мужик, но не чета мне после возмужания и укрепления. Я конечно не великан Малакт, но парень крепкий и красивый. Правда, гордость любого сатира - рога, у меня поменьше будут.

Забрал лошадь у гомонящей толпы детей и направился к родному жилищу, запах которого уже начал забывать. Привязал коня к забору и, не расседлывая его, по-хозяйски вошел в дом. Мама немного успокоилась, но так и не смогла со мной заговорить. Только начинала и слезы душили. Я обнял ее, погладил по голове и глянул на притихшего Сурта.

- Раньше за тобой такой робости не водилось. Давай повествуй, друг, - велел я ему с нажимом на последнее слово и полез за кружками и вином, чувствуя, что на сухую эти новости воспринять будет трудно.

- Через неделю как вы с магом ушли, случилось у нас поветрие. Поначалу тебя и мага винили, но потом разобрались что магия тут не причем. Жрец говорил, что это лютая, но обычная болезнь. Двух детей, пять баб и трех мужиков та болезнь прибрала. Среди них и твой отец был, - он посмотрел на предложенную ему кружку с вином. - Ванла болела сильно, как и многие другие. Соседи отказались ей помогать - думали тоже поветрие. Я один ходил. Оказалось не та болезнь у нее, ну и вот так получилось, - новый супруг моей матери выпил вино залпом.

- Понятно, а остальные что? - спросил бесцветным голосом.

- Кто остальные? Милт? - совсем забыл, что про Мирку он может быть и вовсе не в курсе.

- Милт, - кивнул я.

- Милт ушел в солдаты в самом начале зимы. Больше о нем мы не слышали.

Подумал, покивал сам себе.

- А как Мирка?

- Мирка? - Сур выглядел немного удивленным.

- Вроде понятно спросил? - заглянул на дно кружки и наполнил.

- Так вот значит, от кого она родила. Ведь как раз по срокам сходится. Мог бы, и догадаться, - он подвинул свою кружку ко мне.

- Родила? - как не старался, невозмутимость изобразить не получилось. - Кого? - уставился на кружку, забыв о ее содержимом.

- Сынок у тебя... - я, наконец, услышал голос матери.

В другой момент радовался бы, но сейчас что-то не разыгралось радости, только чуточку потеплело где-то в сердце и расхотелось убивать новоявленного отчима.

- А у вас кто? - поднял глаза на маму.

- У тебя сестра. Совсем маленькая. Две недельки только. Я положу ее, - мама вышла, а мы остались вдвоем.

- Сынок. Сестра, - улыбка так и не появилась на моём лице. - Место хорошее у бати?

Сур опустил глаза.

- Всех умерших от поветрия сожгли, а прах развеяли. Так велел жрец, - чуть слышно сказал он.

Я скрежетнул зубами.

- Сука. Даже на могилку не сходить. Я этого Нафаса самого развею, - залпом осушил кружку с вином.

- Кого ты развеешь? Ты чего удумал? - рука неожиданно быстро вернувшейся матери легла на мое плечо.

Она совладала со своими эмоциями и теперь о пролитых слезах говорили только покрасневшие глаза.

- Ничего. Хочу к Мирке сходить, а после со жрецом и старостой поговорить надо. Дурить не буду. Я тут по делу от которого людские жизни зависят. Не время сейчас дурить, - выдохнул я.

- Сходи. Ты вернешься? - мама была предельно серьезна.