Огненный волк. Книга 2: Князь волков

Он подошел к Быстрецу и ткнул его мордой в бок. Мигом волк пришел в себя и сел, поматывая головой. Малинка радостно заскулила. Она так и не научилась волчьему языку.

– Пойдем! – рявкнул им Огнеяр и пошел прочь с поляны.

Малинка и Быстрец кое-как поплелись за ним: Быстрец еще не совсем опомнился после удара, а Малинка чувствовала себя разбитой после превращения и с трудом вспоминала искусство ходьбы на четырех лапах. Волки провожали их молчанием.

…Огнеяр стоял посреди поляны и потрясенно смотрел, как на широком пне бьется в предсмертных судорогах огромное лохматое тело. Оно уже не было похоже на могучего и гордого зверя, который всего какие-то мгновения назад был Князем Волков. Неровная груда бело-серебристого меха билась о пень, над поляной разливался отчаянный вой и визг, полный боли и смертельной тоски. Из этой груды меха торчало сияющее белым лунным светом острие ножа.

Огнеяр и сам не понял, как все произошло. На эту схватку он выходил волком, как и было положено для молодого соперника прежнего Князя. Волчий облик был для Огнеяра не прирожденным, и он чувствовал себя в нем не так ловко, как настоящий волк, но спорить с обычаем и порядком не стал. Князь Волков и сам должен быть волком. Они бились долго, и оба устали; внезапно Белый Князь сумел опрокинуть его и в следующий миг должен был вцепиться ему в горло. Но, как и тогда на площадке перед чуроборским святилищем, Огнеяра взяла в руки какая-то посторонняя сила. Он кувырком перелетел через голову, ощутил, что чужая воля меняет ему облик, толкая к единственному, может быть, способу спастись. Как и тогда, Огнеяр без раздумий доверился этой силе. Тогда на Светела внезапно бросился волк, а сейчас перед Князем Волков вдруг встал человек. Тот не ждал этого и в невольной растерянности потерял какие-то мгновения. А Огнеяр не стал ждать. Сбросив с плеч вместе со шкурой и усталость долгой изнурительной схватки, в привычном человеческом облике ощущая небывалый прилив сил, он схватил Белого Князя за основание хвоста и за загривок, взметнул над головой и с силой бросил его на пень с Хорсовым ножом. Острый клинок вошел в грудь волка и вышел из спины возле хребта.

Несколько мгновений Белый Князь бился в страшных судорогах, царапая лапами землю, рвался в последних приступах ярости, но священный клинок держал его крепко. Много веков молодой князь убивал старого в свете его белых лучей. Но никогда еще самому клинку не доставалось такой славной жертвы. Он принял ее, а вместе с тем принял под свое покровительство и того, кто эту жертву принес.

Умолк отчаянный вой, на поляне стало тихо. Так тихо, что можно было расслышать шепот листвы в дальнем от горы березняке. Полная луна, повелительница самой короткой ночи в году, смотрела с небес на Волчью гору. В глазах у Огнеяра все плыло, он невольно сжимал кулаки, словно сам не понимал, в каком мире он сейчас. Серые волчьи спины по краям поляны казались ему туманом, потускневшие зеленые глаза – болотными огоньками. Он как будто снова стоял на краю болота, в которое мерзкая мара едва не завела Малинку, и обещал девушке свою помощь. Прошедших месяцев словно не было, все время от обещания до его выполнения сжалось в один краткий миг. В этот бросок, которым он отдал Старого Князя священному ножу.

Старый Князь был мертв. Его лапы застыли, когти замерли в концах бороздок, процарапанных на земле. Серебряное сияние его шерсти потускнело, теперь она казалась просто серой. Даже ростом он стал казаться меньше. Сильные Звери живут долго, но и их силе приходит конец. Белый Князь слишком жадно пил из источника своей силы, и сам стал его жертвой.

Огнеяр взял зверя за хвост и сдернул с ножа. Его тело оказалось неожиданно очень тяжелым, и у Огнеяра мелькнула мысль, что придется его жечь – а то вернется. В зверином мире тоже бывают упыри. И первое дело нового Князя – защитить племя от нападок старого.

– Прости меня, Светлый Хорс, – тихо выговорил Огнеяр, кланяясь священному Хорсову ножу. – Я убил твоего старшего сына. Но я заменю тебе его.

И только сейчас, выговорив эти, положенные обычаем слова, он понял, что они означают. Раньше он был сыном Велеса. Теперь у него есть второй, названый отец, – Хорс, а через него он вступает в родство со всеми светлыми богами, носителями света и повелителями солнечного колеса, – Дажьбогом, Ярилой, Трояном[50] и самим Перуном. Перуном Громовиком, извечным противником Велеса.

Но понять все это сразу было слишком сложно. Огнеяр ощущал только то, что добился своего, одолел противника и завоевал право прыгнуть через Острый Луч. Власть над серым племенем и ответственность за него теперь принадлежат ему.

Десятки волков, свидетелей их схватки, неподвижно лежали вдоль опушки. Они казались грудой серых валунов. Зеленые глаза их потускнели, они были похожи на овец без пастуха.

Кровь старого князя быстро скатывалась с клинка и пропадала в трещинах пня. Серебряный клинок сиял, гладкий и чистый, как прежде.