Огненный волк

– Скудоумом кличут, – простодушно ответил красноносый. Огнеяр догадался, что это не настоящее имя, ну да пусть его – настоящее имя первому встречному только дурак откроет. Он ведь тоже своего не назвал.

Отроки их тем временем, убедившись, что предводители беседуют мирно, вытерли и убрали оружие, надежно связали пленных, перевязали и уложили в сани раненых, переловили личивинских лошадок, обыскали трупы врагов. Взять у них было почти нечего – только оружие и украшения, которые личивины выторговали или награбили у самих говорлинов.

– Однако ты и правда сильно помог нам, княжич Дивий, – сказал красноносый, оглядев поле недавней битвы. – Не подумай, что старый Скудоум не умеет благодарить или что его старая шея не гнется. У стариков шеи часто гнутся лучше, чем у молодых, да?

Он посмотрел на Огнеяра с лукавой усмешкой – догадался, что его молодой собеседник совсем не умеет кланяться.

– Это большое искусство, – тоже усмехаясь, ответил Огнеяр. – Ему обучаются с годами, когда уже нет сил держать оружие.

– Нет, ему можно обучиться и раньше, если не любишь пускать оружие в ход. Кня… То есть Светел Державич владеет этим искусством в совершенстве, а ведь он старше тебя лет на пять, не больше, да?

Огнеяр усмехнулся – о Светеле он даже говорить не хотел.

– Князь должен уметь это с детства, – добавил старик.

– От моего деда я такого не слышал.

– Потому его и звали Гордеславом. Ну, так услышь это хотя бы от меня. Ты можешь тут же забыть слова старого глупца, но я все-таки подарю тебе еще одну мудрость: добро обычно вознаграждается. Я прошу тебя быть моим гостем. У меня тут неподалеку славный городок с крепкими стенами.

Огнеяр не был провидцем, но он чувствовал, когда говорят от души. Этот смешной и странный старик нравился ему все больше и больше. Еще раз качнув в руке свой боевой топор, он протянул рукоять старику. Тот в ответ подал ему свой меч. Теперь, если окажусь вероломным, меня поразит мое же оружие. Немного есть проклятий страшнее.

Едва взявшись за рукоять меча, Огнеяр ощутил, что в руки ему попало старинное и очень ценное оружие. На клинке виднелись знаки древней грамоты волхвов, из которых Огнеяр не знал ни одной резы, но испытывал при виде их легкий благоговейный трепет. Далеко не каждый клинок бывает ими отмечен, а только прошедший особую закалку и заклятый именем Сварога. Рукоять украшал тонкий серебряный узор с синими глазками бирюзы.

Пока Огнеяр рассматривал меч, старик смотрел туда же – на клинок. Огнеяр этого не заметил, а старик удовлетворенно кивнул и разгладил усы. Ему подали высокую шапку с широкими меховыми отворотами, и в ней он стал казаться еще выше. Усевшись в седло, он приобрел совсем внушительный вид, только куньи хвостики на его коричневой свите подрагивали на ходу в лад с длинными усами, и Огнеяр украдкой забавлялся, поглядывая на него.

– Как же ты, почтенный, на личивинов наскочил? – спросил он дорогой.

– Очень просто. Я собирал свою дань, а они чужую, то есть тоже мою. Вот мы и встретились.

– Они больше не будут! – с усмешкой ответил Огнеяр. Краем глаза он поймал взгляд Скудоума, брошенный на его сверкнувшие белизной клыки. Ну, бойся, старичок, если страшно.

Но на лице Скудоума не отразилось страха.

– Эти не будут, – согласился он. – Но это еще не все. У Волков теперь плохие дела – они поссорились с Медведями, у них голодный год. А в прошлом году их вожак, Кархас, возымел наглость посвататься к моей дочери. Я, конечно, выгнал его поганой метлой, но теперь и моего скудного умишка хватает на то, чтобы ждать от него бед. Он обещал все равно ее получить! – Теперь старик разволновался, добродушие на его лице сменилось негодованием. – Как будто моя единственная дочь, глиногорская княжна, пойдет шестнадцатой женой в дымную нору грязного дикаря!

– Чего-чего? – Огнеяр непочтительно заглянул в лицо старику. – Твоя дочь – княжна?

– Ах да! – Старик виновато посмотрел на него. – Я забыл тебе сказать, что последние пятнадцать лет сижу князем в Глиногоре.

Как ни невероятны были эти слова, Огнеяр не усомнился в их правдивости. Он просто удивился.

– Я не слышал о князе Скудоуме, – ответил он, мучительно пытаясь вспомнить, как же зовут смолятинского князя. Раньше его не занимали соседи.

– Но ты не огорчайся! – утешил его старик. – Я тоже не слышал о княжиче Дивии. Я слышал, что сына Добровзоры зовут Огнеяром. А Светела я считал младшим ее сыном от Неизмира. Ну да я стар и глуп…

– Так ты… ты – Скородум Глиногорский? – Огнеяр наконец вспомнил.

– Некоторые люди называют меня и так, – подтвердил старик. – Но люди также говорят, что ты оборотень, поэтому им не следует верить.

– Но я и правда оборотень! – заверил его Огнеяр, даже опасаясь, что ему не поверят. – Ты еще подумай, почтенный, пускать ли меня в твой дом.

Скородум опустил глаза и еще раз осмотрел свой меч в руке Огнеяра.

– Посмотри – резы не горят! – возвестил он. – Они загораются от возмущения, если меч берет недостойный. А раз мой меч признал тебя достойным, могу ли я противиться?