Огненный Зверь

Мне никто не ответил, не включилось оставленное для меня голосовое сообщение, не пришел курьер, чтобы принести мне письмо с ответом. Тишина. Только мы со Зверем и мертвый человек в холодной пустой квартире.

Я вытянула руку с ключами вперед и выпустила огонь. Пламя уничтожило металл, будто бумагу, не оставив на ладони даже пепла.

Я выдохнула. Ну что ж, великий кукловод, пусть все будет по-твоему.

Я набрала в легкие побольше воздуха.

- Владимир Петрович! - громко закричала я. - Владимир Петрович! - и бросилась в прихожую.

Не требовалось никакого актерского мастерства, чтобы на глаза выступили слезы, которые и так просились наружу.

- Помогите!

Я выбежала на лестничную площадку и начала стучать в ту дверь, за которой смотрели сериал.

- На Помощь!

За дверью послышался шорох домашних тапочек, волочащихся по полу.

Не дожидаясь, пока появится соседка, я достала телефон и набрала номер "скорой", демонстративно, в подъезде.

Как в этот момент щелкнул замок, отворилась дверь и на пороге появилась пожилая женщина в полосатом махровом халате. Она удивленно уставилась на меня из-под толстых стекол очков.

- Тут человек! Он умирает! Или умер! Помогите! - тем временем уже кричала я в трубку. - Помогите!

- Назовите адрес, - спокойно ответила девушка, видимо, уже привыкшая к истерикам.

- Адрес? Адрес... - я сделал вид, что забыла адрес и обратила полные паники глаза на соседку Золотаревского. - Какой здесь адрес?!

Женщина опешила, но все же ответила.

Я, старательно заикаясь, повторила адрес девушке из "скорой", та в свою очередь заверила меня, что бригада уже выехала и попросила меня успокоиться.

- Что случилось? - набросилась на меня соседка, уже оценившая мой испуганный вид и открытую дверь в квартиру Золотаревского. - Владимиру Петровичу плохо?

- Мне кажется, он умер! - закричала я, схватив ее за рукав. - Я пришла, дверь открыта, а он... он там! - мой палец указал на дверь. - Он холодный!

- Батюшки святы! - ахнула женщина, мгновение помедлила, видимо, решая, связываться ей или нет, но хорошее в ней победило страх и желание не вмешиваться, наверное, у нее были теплые соседские отношения со стариком.

Женщина перекрестилась и решительно прошла в квартиру Золотаревского. Я же, старательно изображая испуг, засеменила за ней.

Почему только изображая? Я удивлялась сама себе, но едва я бросилась тарабанить в дверь этой бедной женщины, мой страх исчез. Я чувствовала пустоту и ледяную уверенность в каждом своем движении и слове. Я обещала Владимиру Петровичу, а значит, я обязана сделать все идеально, у меня была цель, чувства оставим на потом.

Женщина вошла в освещенную комнату и испуганно вскрикнула потом бросилась к телу стрика, дотронулась до него и снова закричала:

- Господи! Совсем холодный!

- И не дышит! - выдала я свою реплику.

- А такой бодрый был... - она осеклась, оценивая сцену смерти, костюм, галстук позу. Теперь и я заметила несколько баночек с таблетками, стоящими на прикроватной тумбочке, а рядом бокал с недопитым коньяком. - Боже мой... - ее глаза стали испуганными. - Да тут нужно полицию, а не "скорую" вызывать!

Я сделала умоляющие глаза.

- Ладно, - сдалась она. - Сейчас позвоню, - женщина нашла взглядом стационарный телефон на стене и пошаркала к нему, потом снова обернулась ко мне: - А ты ему кто? Дочь? - и ответила сама себе: - Так у него, вроде, сын...

- Я у него работаю, - быстро ответила я. - Договорились, что зайду вечером, он даст мне книгу, а прихожу, а он... - мой голос сорвался.

- Понятно, - протянула женщина. - Я в полицию, а ты его сыну позвони. Телефон знаешь?

Я послушно закивала. Все-таки это была отличная идея - привлечь соседей, теперь моя версия событий выглядела еще более натуральной.

Когда соседка начала набирать номер, я выскользнула с соседнее помещение, щелкнула выключателем, это оказалась кухня, правда не менее огромная, чем комната. Я вышла, потому что не хотела, чтобы женщина услышала, как мой голос из испуганно-истеричного становится спокойным и безжизненным.

Кирилл взял трубку после первого гудка.

- Я тебя слушаю.

У меня сжалось сердце от того, что я должна была ему сказать. Это все было неправильно, несправедливо. Не должны умирать такие люди, ни за что не должны...

- Ты в городе? - спросила я.

- Да, - его голос стал настороженным. - Я дома. Что случилось?

Я сглотнула, слова из себя пришлось выдавливать, язык отказывался произносить то, что должен был.

- Владимир Петрович... - вот теперь мой голос сорвался по-настоящему.

- Что с ним? - тон Кирилла стал требовательным и напряженным.

- Он... он умер, - выдохнула я. В трубке была тишина, я даже испугалась, что связь прервалась. - Ты меня слышишь?

- Да, - голос Кирилла изменился до неузнаваемости. - Где ты?

- У него в квартире.

- Что ты?... А, к черту, не важно... Сейчас приеду.

Я не успела ничего ответить, когда услышала гудки. Зажмурилась.

"Все правильно, - заговорил, молчавший до этого Зверь. - Ты все делаешь правильно. Успокаивайся".

"Я спокойна".

"Еще спокойнее. Сейчас, когда Кирилл приедет, ты не должна добить его еще и своими переживаниями".