Огнепоклонники

Нужно было обладать острым глазом, чтобы разглядеть все, что разглядела Путли в те секунды, пока миледи приближалась к гостям с распростертыми объятиями. В сознании Путли запечатлелась каждая деталь одежды, каждая черта облика хозяйки дома. Сари из голубого жоржета, три нитки серого жемчуга, широкие золотые браслеты на обоих запястьях, холодный блеск бриллиантов в ушах, бриллиантовые, рубиновые, изумрудные кольца на пальцах. Волосы миледи собраны в пучок, не менее строгий, чем у самой Путли, и Путли всем нутром поняла, что перед нею женщина ее породы. Путли теперь знала, что эта женщина родилась в бедности, как она сама. Что богатство и лавры ее мужа принадлежат ему не по рождению. Один взгляд на изработавшиеся руки в крупных голубых жилках сказал ей, что и миледи — хорошая хозяйка, чистюля и тоже моет помидоры с мылом.

Держа за руки Путли и Джербану, по-птичьи быстро, но с одобрением посматривая на Билли, Родабаи провела гостей в элегантную гостиную — большую прохладную комнату, освещенную хрустальными люстрами и солнечными лучами, пробивавшимися сквозь тяжелые парчовые занавеси. Большой французский гобелен на стене, тусклая позолота мебели в стиле Людовика XIV. Мягкие персидские ковры с изображением сцен охоты и садов.

Джербану и Путли обменялись многозначительными взглядами и осторожно присели на вышитые кресла. Хозяйка хлопотала вокруг них так суетливо и так гостеприимно, что гости начали осваиваться с давящей элегантностью обстановки. Что будет угодно дорогим гостям? Может быть, рюмочку вина? Соблюдая достоинство, соответствующее характеру визита, Джербану положительно восприняла это предложение.

На Джербану в этой операции была возложена роль наблюдателя и стратега. Она сопровождала Путли, оказывая ей внушительную, солидную поддержку: так контрабас создает необходимый фон ансамблю музыкантов.

— Я бы выпила чего-нибудь прохладительного, если можно, — попросила Путли. — И то же самое для моего Бехрама. Он, слава богу, пока не притрагивается к спиртному.

— Моя Рошан будет в восторге. Она тоже совершенно не пьет, — восхитилась Родабаи и, одарив Бехрама улыбкой, поспешила за угощением. Слуга побежал за ней вслед.

— Заметили? Никаких тебе «подай то, принеси это!». Из таких же простых и работящих людей, как мы, — одобрила Джербану.

Путли кивнула, сияя.

Гостиная потихоньку заполнялась: две кислые, беззубые тетки, с полдюжины замужних сестер, дети. Все разглядывали жениха.

Билли закашлялся, сглотнул, двигая кадыком, и запрокинул шею наподобие лебедя, выставив вперед квадратный подбородок. Его голова под слоем бриллиантина вспотела от волнения. А вдруг от него запахнет потом? А вдруг жирная от бриллиантина капелька сбежит на лоб? Ладони Билли от ужаса стали холодными и липкими.

Старшая из сестер ввела невесту. Рошан, закутанная в желтое сари, увешанная золотыми украшениями, выглядела при этом какой-то уж очень малокровной и тощенькой. Она смущенно посмотрела на гостей, которые сразу, несмотря на затененный свет, заметили на ее лице оспинки. Путли, не забывшая опасений Фредди, была готова и к худшему. Воображение рисовало ей вереницы хромоногих, горбатых уродин с заячьей губой. Оспинки, впрочем, не особенно портили приятное лицо девушки, а фигурка у нее оказалась стройненькая. Путли нечаянно подумала и о немалом приданом.

Невесту представили Путли и Джербану, потом подвели к резному креслу рядом с Билли. Девушка сидела потупившись, скромно поднимая ресницы, лишь когда ей нужно было отвечать на вежливые расспросы гостей. Голосок у нее был певучий, но еле слышный.

Придя в себя после разочарования, Билли обнаружил, что ему даже нравится ее застенчивость, а когда она тайком бросила взгляд в его сторону, у него забилось сердце.

В гостиную вкатили столики на колесах, заставленные пирожными, индийскими сладостями, сандвичами с черной икрой. Билли оторвал глаза от ковра, чтобы посмотреть, чем соблазняют его желудок, и прямо обмер…

Он увидел пару гладких, округлых икр и изящные ступни, которые с неизъяснимой женственностью прятались в белые теннисные туфли. Билли поднял глаза — перед ним стояла безусловно самая красивая девушка в мире. На ней был спортивный костюм, под которым обрисовывались твердые полушария попки и тоненькая, рукой перехватить, талия. А выше вздымалась полная, роскошная, да еще приподнятая лифчиком грудь, о которой и мечтать было страшно.

Девушка улыбнулась Билли, и Билли, не смея верить своим глазам, испуганно перевел взгляд на ковер позади нее, словно пытаясь укрыться в его рисунке. Но на ковре ему виделся правильный овал лица, отброшенные со лба вьющиеся волосы и ясные, невинные очи, улыбающиеся ему из-за модных очков без оправы.

— А это моя Тани. Прямо с тенниса, — объявила Родабаи, извиняясь за непарадный вид дочери. И добавила со вздохом: — Следующая на выданье она, надо полагать. Но с Тани некуда спешить, ей всего шестнадцать.

— Совсем современная маленькая леди! — любуясь девушкой, сказала Путли.

— Ну что я могу сделать? — беспомощно пожала плечами миледи.