Огнепоклонники

– Янгер возьмет его. Свежий глаз, детектив, – пояснил он специально для Рины. – Вы годами изучали это дело. Давайте поставим на прослушку ваш телефон, телефон Гуднайта. Еще раз расспросите Лору Пасторелли.

Смена Лоры Пасторелли закончилась, поэтому они поехали к ней домой. Она жила в маленьком аккуратном домике на узкой улочке. Возле дома стояла старая «Тойота Камри». Проходя мимо, Рина заметила на приборном щитке круглый магнит в виде медали святого Христофора, к которому крепилась безделушка – так называемый «парковочный ангел».

Когда они постучали, дверь открыла женщина примерно одного возраста с Лорой, но выглядевшая куда лучше. Ее круглое лицо было безукоризненно подкрашено, темные волосы подстрижены и уложены в модную прическу. На ней была белая рубашка, аккуратно заправленная в темно-синие брюки.

У ее ног сидел пушистый рыжий шпиц и тявкал во все легкие.

– Замолчи, Мисси, ты старая дура. Она любит хватать за лодыжки, – сказала женщина. – Честно предупреждаю.

– Да, мэм. – Рина показала свой жетон. – Мы хотели бы поговорить с Лорой Пасторелли.

– Она в церкви. Каждый день ходит после работы. В магазине что-то случилось?

– Нет, мэм. В какую церковь она ходит?

– Святого Михаила, на Першинг-стрит. – Ее глаза прищурились. – Если не было ничего в магазине, значит, это либо из-за ее никчемного мужа, либо из-за ее никчемного сына.

– Вы не знаете, она виделась с мужем или сыном?

– Ну, если виделась, мне бы не сказала. Я жена ее брата. Патриция Адзи. Миссис Фрэнк Адзи. Почему бы вам не войти?

О'Доннелл с сомнением покосился на все еще тявкающий клубок пушистой шерсти. Патриция усмехнулась.

– Дайте мне минутку. Бога ради, Мисси, заткнись.

Она подхватила собачку и унесла ее. Они услышали, как где-то в доме хлопнула дверь. Потом Патриция вернулась.

– Мой муж обожает эту идиотскую собачонку. Она прожила у нас одиннадцать лет, а ума так и не нажила. Заходите. Хотите поговорить с Лорой? Она снимет власяницу и стряхнет с головы пепел где-то через полчаса. – Патриция с тяжелым вздохом провела их в уютную маленькую гостиную. – Извините за откровенность, но нелегко жить в одном доме с мученицей.

Прощупывая почву, Рина ответила ей сочувственной улыбкой:

– Моя бабушка всегда говорила, что две женщины не могут ужиться в одном доме, как бы хорошо они ни относились друг к другу. В кухне должна быть только одна хозяйка.

– Не могу сказать, что она очень сильно мешает, и потом, она не может себе позволить иметь собственный дом. Место у нас есть. Дети выросли. И она вкалывает как каторжная, непременно хочет платить за проживание. Можете вы мне сказать, о чем идет речь?

– Ее муж и сын могут располагать информацией по делу, которое мы расследуем, – начала Рина. – Когда мы беседовали с миссис Пасторелли сегодня днем, она заявила, что у нее уже продолжительное время не было контактов ни с одним из них. Нам нужно задать ей несколько уточняющих вопросов.

– Ну, как я уже сказала, со мной она не поделилась бы, если бы виделась или говорила с кем-то из них. И Фрэнку не сказала бы, с тех пор как он установил свои правила.

В искусство быть полицейским входит умение подхватить ритм разговора и поддержать его. Поэтому Рина лишь улыбнулась и спросила:

– Вот как?

– В прошлом году он появился перед самым Рождеством, как снег на голову свалился. Лора, как обычно, пролила море слез, как будто он явился ей в ответ на молитву. – Патриция выразительно возвела глаза к потолку.

– Я уверена, что она была рада снова увидеть сына.

– Когда у тебя в башмаке гвоздь, умнее его вытащить раньше, чем охромеешь.

– Вы не ладите со своим племянником, – заметил О'Доннелл.

– Я вам прямо скажу: он меня пугает. Хуже отца: пронырливее и, мне кажется, гораздо умнее.

– Он когда-нибудь угрожал вам, миссис Адзи?

– Не напрямую. Просто у него взгляд нехороший. Вы же наверняка знаете: он несколько раз сидел в тюрьме. Лора придумывает для него всякие оправдания, а правда в том, что он просто негодяй. И вот он к нам пожаловал. Нам с Фрэнком это не понравилось, но не прогонять же родственника. Так не полагается. Простите, я вам даже кофе не предложила.

– Все в порядке, – заверила ее Рина. – Джоуи приехал навестить свою мать перед праздником?

– Может быть. Он только и говорил, что о себе. Приехал на шикарной машине, сам в дорогом костюме. Подарил ей дорогие часы, серьги бриллиантовые. Я бы не удивилась, окажись они крадеными, но я промолчала. Уверял, что у него раскручивается большое дело, какой-то клуб, который он со своими партнерами, – Патриция произнесла это слово с язвительной интонацией, – собирается открыть в Нью-Йорке. Якобы огребет на этом кучу денег. Мой муж спросил его, как он будет открывать клуб и получать лицензию на продажу спиртного, если у него есть судимости. Я сразу заметила, что Джоуи разозлился, но он только ухмыльнулся наглой такой ухмылочкой и сказал, что есть способы. Но суть не в этом.

Патриция взволнованно взмахнула руками.