Огнетушитель дьявола

– Да, ты в меня не смог бы выстрелить, теоретик, но я не столь сентиментальна. И я никогда тебе не прощу, что ты посмел уйти от меня первым!

Аля была и оставалась актрисой по жизни и любила театральные жесты.

Темный зверь прыгнул на Кузьму – так ему показалось, а в следующее мгновение он уже ничего не соображал и не чувствовал. Бывшая жена выстрелила в него из парализатора. Подбежала к упавшему, собираясь отобрать у него «универсал» Юзефа, но не успела.

Вбежавший в зал Лёвчик выстрелил в нее из своего парализатора.

Кузьма уже не видел, как Хасид привел Катю и как вокруг началась пальба.

ЮЮ удалось вызвать подмогу, «десантникам» пришлось отбиваться с помощью «дракона», в результате чего от половины замка Юзефовича практически ничего не осталось. Затем к месту сражения примчалась обойма патруля УАСС, сверху на Лебское озеро опустился спейсер службы безопасности «Орел», и сражение закончилось. Защитники ЮЮ сдались.

Но сам он сбежал.

Глава 18 БЕГСТВО В СОЛНЦЕ

Вглухой вздыхающей и шепчущей темноте возникли невидимые ласковые струи, коснувшиеся огромного окаменевшего тела Кузьмы. Он их почувствовал, однако не смог увидеть и определить, что это такое и почему их прикосновение так приятно.

Струи исчезли. Кузьма ощутил укол и стал проваливаться в темноту как в омут. Каменный панцирь, сковавший тело, треснул, начал отваливаться, но этот процесс сопровождался вспышками боли, Кузьма напрягся, закричал, не слыша своего голоса, и тут же появились нежные, ласковые струи, унимающие боль, а откуда-то из невероятной дали донесся тихий, успокаивающий гул, несущий заботливое тепло.

Темнота начала отступать, рассеиваться, в ней проявились светлые прожилки и пятна. Нежные струи превратились в удивительно мягкие пальцы, перебирающие волосы на голове, а гул – в убаюкивающий ласковый женский голос.

– Катя… – прошептал Кузьма, сбрасывая с себя остатки «панциря» и силясь разлепить глаза.

– Очнулся… – донесся до него чей-то шепот.

– Лежи тихо, – влилась в уши райская музыка голоса Кати. – Тебе нужен покой. Я рядом, все нормально, спи…

– Ка… тя… – Кузьма улыбнулся и стал тонуть в тишине. Но не испугался этого, просто уснул…

Следующее его пробуждение было гораздо более приятным.

Стоило ему выбраться из душной пещеры полной неподвижности на свет, как он стал различать чьи-то негромкие голоса, увидел смутные тени, попытался протереть открытые глаза и очнулся окончательно.

Он лежал в светлой просторной комнате с закругленными углами и матово-белыми стенами, на необычной кровати, напоминающей большую люльку. Рядом стояла хрустально-серебряная, играющая разноцветными огнями колонна вириала какого-то медицинского аппарата, подсоединенного к кровати. Еще два аппарата вырастали из стены и зорко следили за лежащим целой системой окуляров и антенн.

У огромного – во всю стену – окна стояли и разговаривали трое: мужчина и две женщины. Одна из них угадала движение больного и быстро подошла. Это была Екатерина. Приблизилась и вторая.

– Мама, Катя… – сказал Кузьма с блаженной улыбкой. – Где я?

– Я говорил – рано, – проворчал мужчина. – Мысли и женщины вместе не приходят. Он еще ничего не соображает.

– Дед!..

– Лежи, не напрягайся, – сказала мама, заботливо поправляя покрывало. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально… спасибо… так я в клинике? Сколько же я здесь пролежал?

– Двое суток.

– Не может быть!

– К сожалению, может. Тебе достался слишком мощный разряд парализатора. Стрелок дозировкой не озаботился.

Кузьма полежал, привыкая к своему положению.

– ЮЮ задержали?

– Ушел. Не волнуйся, задержим, он в розыске, – сказал Филипп. – А вы с Хасидом еще получите за свою самодеятельность по полной программе.

– Это не самодеятельность… Нам Ян разрешил… – все поплыло перед глазами Кузьмы.

На колонне вириала перемигнулись огни, и тотчас же к голове Кузьмы придвинулись два манипулятора с сеточками, подул холодный ветерок с запахом озона, стало легче.

Катя взяла Кузьму за руку, встретила его прояснившийся взгляд, но только покачала головой. Она выглядела потерянной и грустной. Кузьма представил, сколько ей пришлось пережить, и погладил пальцы девушки, уловив ответную ласку.

– Где Ходя? – посмотрел он на деда. – С ним все в порядке? Он подтвердит, что мы действовали от имени Лапарры.

– Полковник Хаджи-Курбан продолжает нести службу в экипаже «солнечного крота». Выздоравливай, потом поговорим.

– Он вернулся?!

– Это его работа.

– Мне тоже надо вернуться на борт «крота».

– Не дури. После парализатора тебе надо восстанавливаться по крайней мере три дня. Пошли, Дениз. – Филипп взял невестку под локоть. – Нам еще надо решить кое-какие неотложные проблемы.

Мама наклонилась над Кузьмой, поцеловала в висок, погладила по щеке и вышла вместе с дедом. Катя дождалась, пока за ними закроется дверь, быстро поцеловала больного в губы и села рядом с кроватью на выросший из пола стул, продолжая держать Ромашина за руку. Он улыбнулся.

– Это ты меня гладила? Я чувствовал… так приятно!.. Давно здесь?

– Почти двое суток. Мне разрешили, я даже спала здесь.