Посадил меня сверху, заставляя положить ноги по обе стороны от его крепких бедер, и немного отстранился, заглядывая в глаза. Эта поза, позволяющая видеть лица друг друга, не добавила мне уверенности, как и то, что все происходит при свете дня, а над нами - прозрачный потолок, через который видно розовое небо планеты и похожие на кусочки пены облака.
Три...два...один...один слишком громкий выдох... Я приблизила лицо к аль-туру, взяла в ладони его колючий подбородок и прислонилась губами к его губам, отпуская себя полностью и гася свою неуверенность и стыд.
Руки мужчины съехали со спины на мои ягодицы и прижали к паху, зафиксировав и заставив вспыхивать от ощущения твердости, которая вжималась в меня в самой середине.
Язык Роя раздвинул мои губы, довольно жестко и как-то...собственнически. Огладил небо, зацепился за мой язык и закружил с ним, затанцевал, увлекая за собой и обещая весь возможный спектр наслаждений. Рот мужчины смаковал мои губы, так сладко и голодно, что я застонала.
В голове было пусто, главенствовали только эмоции, жар, жажда, стремление тела прижаться еще сильнее, вобрать в себя еще больше огня, который кипит в мужчине, рисуя на его лице дорожки из огненных узоров. Все происходит мучительно медленно и слишком быстро.
И вот губы уже на шее, уже осыпают пульсирующими следами ключицы. Ладони уже стягивают с меня рубашку, оголяя плечи и обнажая белье. Через тонкое кружево соски топорщатся, выдавая мое взвинченное состояния. Дыхание Роя обжигает грудь через ткань. Секунда, и между мужскими губами и ноющими вершинками уже нет преграды. И язык гуляет на чувствительной коже, темно-розовая плоть погружается в рот, заставляя вскрикнуть от интенсивности ощущений.
Кстати говоря, я всегда почему-то думала, что грудь - не самая чувствительная моя зона. Да, прикосновения к ней были приятными, но не более того. Я не воспламенялась от них, не стонала, жадно глотая воздух, не теряла голову. Раньше. Но сейчас меня словно током прошибает. И эти разряды оседают между бедрами, заставляя ерзать на мужчине и еще сильнее вжиматься коленями в сиденье. О, космос! Словно я улетаю куда-то высоко-высоко, туда, где замирают время и пространство. Пожалуйста, дай мне еще немного этих ощущений. Не останавливайся.
Тело податливо чужим рукам. Я слишком погружена в собственное удовольствие, слишком сосредоточена на том, чтобы впитать в себя побольше: звуков дыхания, стонов, которые вырываются из собственного горла, ароматов, вкуса чуть солоноватой горячей кожи, мурашек, сопровождающих любое прикосновение.
Рой переворачивает нас и снова внимательно смотрит. Словно старается запомнить ту картину, которая ему открывается: мои растрепанные волосы, которые разметались по сиденью, припухшие губы, затуманенные глаза, хаотично вздымающаяся грудь, обнаженная и зацелованная, подрагивающий живот, румянец возбуждения, покрывающий бледную кожу.
- Какая же ты красивая - шепчет мужчина. Взгляд, вспыхивающий настоящим огнем, почти физически прожигает, и я не понимаю, хочу ли я от него закрываться или открыться еще сильнее.
Я сама тянусь к мужчине, раскрываю подрагивающими пальцами сенсорные застежки на его темном кителе, кладу ладони на смуглую, покрытую черными и золотыми узорами грудь. Завитки и росчерки рисунков пульсируют и подсвечиваются, словно под слоем кожи и мышц в теле аль-тура течет настоящая лава.
Рой рвано вздыхает, кладет руку на мою ладонь и ведет ей по своего торсу, от крепкой груди и маленьким темным соскам вниз по солнечному сплетению, рельефному животу до кромки брюк. Останавливается и ждет. Я сама опускаю руку еще ниже и прикасаюсь к его плоти через ткань.
Рука нетерпеливо вздрагивает, я сильнее сжимаю пальцы, не стесняясь, не мешкая. Это ощущение пульсирующего горячего мужского органа в руках возбуждает и ударяет в голову похлеще самого опьяняющего дурмана.
Рой закрывает глаза, кажется, почти не дышит. Тянусь к застежкам на его брюках, но он улыбается, качает головой и снова наклоняется ко мне.
Я не доминант в любовных играх и отдаю мужчине главенство над происходящим без лишнего сопротивления. Он наклоняется ко мне, вжимается горячей голой кожей груди в мою грудь, снова целует, попутно стаскивая с моих ног ботинки, поднимаясь ладонями все выше, до пояса, а потом снова ниже, но уже захватывая ткань штанов и белья.
Все происходит медленно, растянуто. И чем сильнее оголяются ноги, тем ниже спускаются поцелуи. И вот, я уже раскрыта под жадным взглядом, и моей абсолютной наготы не скрывает ничего.
Я чувствую горячее дыхание на лобке, палец, который проходится по мокрой сердцевине. О, высшие силы. Так много ощущений, одно ярче другого. И мыслей прекратить это уже нет. Особенно когда губы смыкаются на распухшей плоти, посасывают ее, пробуют, как изысканное лакомство. Все кровь из тела уходит куда-то вниз. Сердце стучит в висках, в глазах все расплывается. Разве так может быть?