Огни Азерота

- Ну, что ж, итак, это случилось, - сказала Моргейн. - Вы живете рядом с равниной, а там сейчас множество людей, чужих, вооруженных и намеренных захватить всю равнину Азерот и прилегающие к ней земли. Они могли бы пойти в любую сторону, но избрали это направление. Их тысячи. Мы с Вейни не можем их остановить. Эт наткнулся на один из их разъездов. Они искали добычу, теперь они нашли ее. Я могу дать вам только один горький совет: забирайте всех своих людей и уходите из Мирринда. Уйдите подальше в лес и спрячьтесь там. Если враги опять подойдут близко - бегите. Лучше лишиться жилья, чем жизни. Лучше жить в бегах, чем служить людям, которые так поступили с Этом. Вы не можете драться, следовательно, вы должны бежать.

- Ты поведешь нас? - спросила Битейн.

Так просто, так быстро поверили. Сердце в груди Вейни перевернулось, а Моргейн грустно покачала головой.

- Нет. Мы должны идти своим путем, и лучше будет для нас и для вас, если вы забудете, что мы вообще были среди вас.

Они наклонили головы, одна за другой. Казалось, они считают, что их миру пришел конец... впрочем, так оно и было.

- Нам предстоит оплакивать не только Эта, - сказал Серсейз.

- Пожалуйста, останьтесь на эту ночь с нами, - сказала Серсейн.

- Мы не должны...

- Пожалуйста. Только на эту ночь. Если вы останетесь, мы не будем так бояться.

Серсейн даже не предполагала, что Моргейн обладала силой, способной их защитить. К удивлению Вейни, Моргейн наклонила голову и согласилась.

Вскоре плач в Мирринде возобновился, когда старейшины рассказали людям, что узнали и какой получили совет.

- Это наивный и простодушный народ, - сказал тяжело Вейни. - Лио, я боюсь, с ними произойдет нечто ужасное.

- Если они достаточно простодушны, чтобы во всем мне поверить, они, быть может, выживут. - Она замолчала, потому что в дверь вошли женщины и дети, чтобы начать приготовления к вечерней трапезе.

Вейни отправился к лошадям и убедился, что все уже приготовлено к утреннему отъезду. Он был один, когда вышел из хлева, но когда подошел к воротам, то услышал позади топот ног. Это был Син.

- Позволь мне идти с тобой, - попросил его Син. - Пожалуйста.

- Нет. У тебя есть родственники, которым ты нужен. Подумай о них и будь счастлив, что они у тебя есть. Если ты пойдешь с нами, ты никогда больше их не увидишь.

- Ты разве никогда не вернешься к нам?

- Нет. Скорее всего, нет.

Это было сказано прямо и жестоко, но необходимо. Он не хотел, чтобы мальчик тосковал по нему и ждал его возвращения. Он и так слишком сильно разбередил его мечты. Вейни нахмурился и принялся за работу, надеясь, что мальчик обидится и уйдет.

Но Син взялся помогать ему, как обычно, и Вейни решил, что быть с ним строгим невозможно. В конце концов он посадил Сина на спину Мэй, о чем Син мечтал постоянно; Син стал гладить кобыле холку и вдруг залился слезами.

Вейни ждал, пока мальчик не перестанет плакать, помог ему слезть, и они вместе вернулись в холл.

Обед прошел в печали. Песни не звучали, потому что людям, похоронившем на заре Эта, петь не хотелось. Слышались только перешептывания, а некоторые не стали даже есть, но никто не жаловался, не высказывал обид, даже близкие родственники Эта.

Во время трапезы Моргейн обратилась к людям. Никто ее не прерывал, даже дети не плакали. Они спали на руках у родителей, утомленные дневными событиями.

- Еще раз я советую вам уходить, - сказала Моргейн. - Хотя бы поскорее выставьте стражу, а когда уйдете, постарайтесь как можно лучше замести за собой следы. Я и Вейни сделаем все, что сможем, чтобы отвести от вас зло. Но их тысячи, у них кони, оружие, и среди них люди и кел.

Люди были в смятении, старейшины были просто поражены. Битейн встала, опершись на клюку.

- Как могут кел желать нам зла?

- Эти - могут, поверьте мне. Эти кел здесь чужие, они жестоки, даже более жестоки, чем люди. Не пытайтесь бороться с ними, бегите от них. Их слишком много. Они прошли сюда через Огни на их собственной земле, разрушенной и погубленной, и пришли сюда, чтобы покорить вас.

Битейн громко застонала и села на место. Похоже, ей стало плохо. Битейз принялся ее успокаивать. Вейни выпрямился на стуле, беспокоясь за старейшину.

- Мы никогда не видели такого зла, - сказала Битейн, когда наконец пришла в себя. - Леди, мы понимаем теперь, почему вы не хотели нам говорить. Кел! Ох, леди, что же здесь происходит?

Вейни наполнил кубок пивом и осушил его, пытаясь смыть ком в горле, ибо он не мог бы описать, кто гонится за ним и теперь угрожает Мирринду, но был уже очень давно впутан в это дело и не мог позволить себе свернуть с пути.

Но одно он должен был сделать определенно, это относилось к Клинку Чести, который он, убийца родственника, испытывающий чувство вины, носил при себе. Он не мог убить себя от жалости к себе, от нерешительности, не мог даже убить, спасая жизнь.

И Моргейн - она знала, кто преследует их, знала, быть может, еще тысячу лет назад, с тех пор, как люди покорили время. Люди, которые прошли через Врата. За ней следовала армия - дети детей тех людей.