Огни юга

Вида Лу не могла припомнить, когда в последний раз была так рассержена. Как он смеет?! Как смеет этот Янси Грейнджер вот так предать ее?! Злые слезы жгли глаза, когда она смотрела, как Дана, растрепанная и сонная, отпирала покрытый росой автомобиль и забиралась внутрь.

В животе ныло, словно кривой нож все глубже врезался в нутро. Ее дочь. Мысль о ней была настолько противна Виде Лу, что она боялась, что не сможет вынести и голова лопнет от давления крови, а она сама не удержится от громкого крика.

Она колотила по рулю обеими руками, воображая, что перед ней головы Даны и Янси и она молотит по ним. Она не заметила, как сломала ноготь, и только когда капля крови упала на колено, поняла, в чем дело.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – вопила она.

Но ни вопли, ни проклятия, ни глухие удары по рулю и приборной доске не смягчили ее боль и ярость.

Янси и Дана! Ее глаза неотрывно следили за машиной дочери, которая отъехала от тротуара. Очевидность произошедшего шокировала ее – все ясно по лицу. Как она могла ничего не заметить? Почему оказалась такой слепой?

Ее любовник трахнул ее дочь!

Истеричный смех вырвался из горла и едва не задушил ее. Она не может с этим смириться. Может, это неправда, сказала она себе, пытаясь ухватиться за соломинку? Возможно, все разъяснится, если она зайдет к нему?

Да о чем это она? Что за глупости!

Дана приехала к нему домой, и они трахались. Вот и все. Но когда началась их связь?

Вида Лу не могла сказать, что заставило ее сесть в машину и среди ночи поехать к Янси. Тайсон побыл с ней, потом она выставила его, но не могла заснуть. Она приняла две таблетки, но и они не помогли.

Вспоминая об этом, Вида Лу поняла, что противилась действию снотворного, потому что сама не хотела заснуть. Она думала о Янси, воображала его близость, фантазировала о том, чем бы они занимались с ним…

Она понимала, что Янси избегает ее. Вида Лу могла это пережить, пока Янси не смотрел на других женщин. Она наблюдала за ним издали, день ото дня терзаясь все сильнее и начиная подозревать, что он на самом деле избегает ее. Но когда она обвинила его в том, что он встречается с другой, он отверг ее обвинения. И она поверила!

– Дура! – закричала она, ненавидя себя.

Ей следовало знать, что он не может жить без этого. Он ничем не отличается от любого другого мужчины. Но ее дочь? Боже! Представив себе Янси и Дану в постели, то, как он овладевает ею, Вида Лу почувствовала, что теряет рассудок.

Вероятно, Янси все еще не понимает, что принадлежит ей, Виде Лу, и никто не получит его. Хватит! Ничего подобного больше не повторится. Эта сука должна исчезнуть отсюда.

Она заплатит за то, что так унизила ее. Уж Вида Лу об этом позаботится.

* * *

Дана не могла поверить, что все произошло за две недели. Но до сих пор у нее недостаточно материала, чтобы написать о Янси Грейнджере. Слишком много недосказанного, слишком много вопросов осталось без ответа. А без этого она не может подготовить сенсационный материал для «Ишьюз», которого от нее ждут.

Дана посмотрела на часы. Руни снова в городе, он предложил ей позавтракать вместе. Она не отказалась – ей не хотелось быть в одиночестве. Кроме того, Руни не принял бы отказа.

Ей пора выходить, но она стояла посреди комнаты и не двигалась. Ее мысли снова обратились к Янси. Неужели только два дня назад они занимались любовью?

Ее лицо запылало. И это было на самом деле? Несмотря на горячую страсть, вспыхнувшую между ними, она убеждала себя, что это было всего лишь любовное свидание. Но стоило подумать о нем, как соски под блузой затвердели, доказывая огромную силу ее желания.

Дана присела на кровать, почувствовав, что вся дрожит. Нельзя думать об этом постоянно, иначе можно сойти с ума. Янси Грейнджер – самый обыкновенный грубиян. Он не собирается вступать в серьезные отношения с женщинами. Она просто-напросто одна из длинного списка попавшихся на крючок.

Но Дана не жалела о случившемся. Время, проведенное в его объятиях, залечивало старые раны. Она поняла, что ничем не отличается от других женщин, что не стала уродом из-за того, что много лет назад ее изнасиловали. Она действительно самая настоящая женщина.

До Янси она не знала, разрешит ли мужчине когда-нибудь прикоснуться к ней. Она не понимала, насколько глубоки шрамы, нанесенные в прошлом ее телу, ее душе, и сомневалась, сможет ли время залечить их.

Янси ответил на все вопросы. Она могла наслаждаться сексом, но не с любым мужчиной. Мысль о ком-то, кроме Янси, вызывала у нее протест.

Дана улыбнулась, вспомнив, каким нежным он был, пока она не сказала, кто ее мать. Она не могла забыть его недоверчивый взгляд. Лицо его стало бескровным.

– Проклятая сука! – воскликнул он и умолк, словно чья-то рука схватила его за горло и сдавила, едва не задушив до смерти.

– Мне не стоило тебе говорить, – промолвила Дана. – Она считается твоим другом…

– Она никогда не была моим другом!

– Но она работает на твою больницу, и ничто не должно помешать этому. – Дана схватила его за руку. – Обещай, что никому не скажешь. Это моя проблема, не твоя.