Огни на дорогах четырех частей света

С тех пор прошли столетия, но структура Андорры мало изменилась, она продолжает быть «феодальным княжеством» с двумя «князьями-соправителями» – епископом Урхельским, с одной стороны, и, с другой – президентом Французской ре публики, наследовавшим после падения монархии во Франции права графа де Фуа на андоррские долины.

Андорра живет довольно мирно, в ней никогда не было войны, и если и возникали «воинственные споры» между двумя соправителями и их союзниками, то они обычно разрешались за пределами страны.

Только раз возникла серьезная угроза вековому уставу и спокойному течению жизни граждан Андорры. Во время французской революции феодальные права были уничтожены, и тогда в Андорре создались две партии – одна была за реформу строя, другая стояла за традиции предков. Стране грозила междоусобица. Но когда начались стычки и были две жертвы – один убитый и один раненый – это произвело на народ такое ужасное впечатление, что все стали требовать мира и под крики «Да здравствует мир!», враждующие помирились, и основы законов остались нерушимы. В 1806 году, по просьбе граждан Андорры, Бонапарт восстановил феодальные права двух ее соправителей. И Андорра, «дочь Шарлеманя», по-прежнему живет «вне времени».

Но живет она неплохо. Андоррцы с гордостью говорят – «у нас нет бедных». И действительно, проехав через всю страну, – не только по большой центральной дороге, но и по другим, только ослу и мулу, да еще джипу доступным дорогам и тропинкам, не встретишь той крайней нищеты, которой богаты окраины многих городов больших и могучих стран.

В последние годы сильно способствовали благосостоянию страны рост туризма и индустрии.

В чем же состоят традиции и законы Андорры? Рассказывают, что приехал однажды из Америки эксперт, посланный каким-то заинтересованным обществом в Андорру, чтобы выяснить, «что такое Андорра и каковы ее законы». Он знал все законодательства мира, и для каждого была у него готовая классификация. Но когда он стал спрашивать местных жителей и чиновников: «Какие у вас законы?» – они неизменно отвечали: «Андоррские». Американец добросовестно ознакомился со способами управления и самоуправления этой страны, с декретами, хранящимися за семью замками в «Каза дель Валь» (правительственном здании, где сосредоточено управление страны) и был глубоко изумлен, так как все, что он узнал, нельзя было подвести ни под какую классификацию. Он вспоминал все, что было ему известно, искал в книгах, даже у Аристотеля и Цицерона – нет ли чего похожего, но ничего такого не оказалось, и он записал, что «форма правления андоррского государства, его правительства и законов не поддается никакой классификации, и о ней можно только сказать, что она обязана удовлетворять потребностям всех граждан всей страны и способствовать их веселости и счастью, и что это ей по-видимому, удается».

Несмотря на трудность «классификации андоррских законов», каждый андоррец прекрасно знает, что такое «быть андоррцем». Это значит – как объяснили американцу – «уметь выбирать из существующих уставов и дел только то, что тебе соответствует и что тебе действительно необходимо». – «А что же это для вас?» – задали вопрос крестьянину. Тот ответил сразу и вполне ясно: «Чтобы я мог спокойно работать на моем муле».

Андоррцы любят говорить, что народ их живет «одной семьей». Это – фигуральное выражение, но есть в нем большая доля правды. Идет оно, вероятно, из старых времен, когда все население Андорры жило и считалось «домами» – большими семьями, совместно обрабатывавшими свои земли и пользовавшимися всем имуществом семьи, посевами и лесом, скотом, постройками. В XII веке таких «домов» насчитывалось в Андорре 383. «Домом» управлял глава семьи, и на нем лежала ответственность за благополучие и благосостояние всех домочадцев.

По смерти главы семьи ему наследовал старший сын, и владения оставались неделимыми, и порядок жизни не менялся. Если же владения «дома» должны были перейти к наследнице-дочери (она называлась «пубилла»), главой семьи становился ее муж; то название дома не менялось и оставалось прежним, если новый глава семьи носил иное имя.

В случае если «пубилла» выходила замуж за иностранца (хотя бы испанца или француза), он становился главой семьи и андоррским гражданином. Этот случай – единственный, позволяющий иностранцу получить андоррское гражданство. Иначе – андоррцем можно только родиться. И если иностранец поселится в Андорре и будет жить там постоянно, и его дети – тоже, и дети детей – тоже, то эти последние, т. е. третье поколение поселенцев, только и имеют право сделаться андоррцами.

В Андорре жили люди уже в глубокой древности. Скелет, найденный в гроте Маржинета испанским ученым До Моттом, и осколки сосудов относятся, по его словам, к каменному веку. Были найдены также в разных местах Андорры в большом количестве окаменелые морские ракушки, указывающие как будто на то, что когда-то в незапамятные времена море покрывало часть страны.