Огни над волнами

Меня схватили за волосы, вздернули голову вверх, и я увидел лицо одного из тех, кто рассуждал о тонкостях общения людей с магами. Кстати, вполне нормальное лицо мужчины лет двадцати, с аккуратно подстриженной бородкой и смутно знакомыми чертами. Кого-то он мне напоминал.

— Стало быть, ты и есть Эраст фон Рут? — вполне дружелюбно спросил у меня мужчина.

Я попробовал кивнуть, но получилось это плохо и даже болезненно — волосы мои он не отпустил.

— Скажи мне, Эраст фон Рут, слышал ли ты старинную притчу о волке и шелковице? — поинтересовался мой неожиданный собеседник. — Нет? Это нестрашно, я тебе в двух словах расскажу, в чем там было дело. Как-то летом один волк бежал по лесу и увидел на дереве ворону, которая с удовольствием лакомилась темно-синими плодами, усыпавшими все ветви. Волк был очень прожорлив, потому он сразу же спросил у вороны, что такое она ест. Та сказала ему, что это шелковица, что ягода дивно вкусна, не хуже мяса, и еще очень полезна. Волк тут же захотел попробовать эдакую диковинку, он попробовал запрыгнуть на дерево, но конечно же это у него не получилось. Тогда он попросил ворону, чтобы та сбросила ему немного ягод, но тщетно, поскольку все знают о жадности этой птицы. И вот…

— Тим, ты что-то не то говоришь, — перебил его мужчина, стоящий в центре шатра у стола. — Притча славная, но к данной ситуации она отношения не имеет.

— Почему? — возмутился любитель сказаний. — А ее мораль? «Волки будут есть шелковицу тогда, когда научатся лазать по деревьям».

— Ну, если только мораль, — подумав, согласился стоящий у стола. Эти двое точно были братьями — фамильные черты были ярко выражены. Причем я понял, откуда они мне знакомы, не показалось мне. Просто до этого я не видел представителей рода де Фюрьи мужского пола. Все-таки разница есть, но этот разрез глаз, ямочки на щеке…

Братья Рози, вот кто это. Тот, что держал за волосы, был помладше, тот, что стоял у стола, — постарше. И я явно им не нравился, знаком мне такой полушутливый тон. У нас в Раймилле лихие ребята как раз такие же беседы для начала вели с теми, кому планировали брюхо вспороть.

— Так вот, Эраст фон Рут, барончик из Лесной глуши…

— Фрауа, — промычал я.

Серьезно, по привычке вырвалось.

— Что? — переспросил младший де Фюрьи, наклоняясь чуть ниже.

— Фрауа, — повторил я, раздумывая о том, что реплик от меня, судя по тряпке, они особо и не ждали. Или у них с головой что-то не так. Как они собираются со мной общаться, заткнув глотку?

Как только я об этом подумал, у меня из рта вынули опостылевший за эту пару минут кляп. Мерзкая штука, скажу я вам. И во рту после него сухо, как в пустыне.

— Так что ты там промычал? — снова переспросил брат Рози.

— Края, — просипел я. — Лесного края.

Братья переглянулись.

— Нет, смысл в твоих словах есть, — сказал старший де Фюрьи. — Ущербные — они друг к другу тянутся. Сестричка наша не от мира сего и такого же недоумка себе нашла. Ему жить осталось всего ничего, а он уточняет название той дыры, в которой родился.

— Может, он просто от страха заговаривается? — предположил один из тех, кто держал меня за руки. — Вот и несет всякую чушь.

— Да не похоже. — Мою голову снова дернули вверх. — Страх сразу видно, а у этого в глазах его нет. То ли смельчак, то ли и в самом деле идиот. Слушай, может, ты сам нам скажешь, кто ты? Отчаюга или просто дурак?

— Не то и не другое. — Я откашлялся. — Я ученик мага по имени Ворон. Маги по-другому живут, не так, как вы. И к смерти у нас иное отношение. Это вашего брата сталью нашпиговали — и на том все закончилось. А у нас смерть — только начало пути.

Врать не буду, я почти сразу пожалел о том, что это сказал, больно фраза была двусмысленная, могла она мне боком выйти. Но мне ничего не оставалось, кроме как нагнать на них жути. Они боялись нас, магов, это было заметно. Неспроста же это выкручивание рук и затыкание рта? Значит, следовало их пугануть, да так, чтобы они призадумались — проливать мою кровь или нет. По Рагеллону ходило много баек и страшилок о том, как мстили своим убийцам мертвые маги. Сейчас-то я понимал, что все это большей частью чушь невероятная, но это сейчас. А всего два года назад я тоже в это верил полностью и безоговорочно.

— Мало вас жгут, — посетовал старший брат. — Мало!

— Не могу согласиться с этим, — неожиданно для себя самого я подмигнул младшему де Фюрьи, который перестал разыгрывать простака и смотрел на меня без малейшей симпатии. — Мне, понятное дело, интересно глянуть на то, что творится за Гранью, но я не слишком рвусь туда, за черту, поскорее. У меня и тут дел хватает.

— Разговорчивый, — раздалось у меня за спиной, и я взвыл от боли, когда мою левую руку чуть ли не выкрутили из плеча.

— Не я эту беседу начал. — Терять мне все равно было нечего, но вот так просто подставлять горло под нож я все-таки не собирался. Опять же они не убили меня сразу, а значит, еще не все решено. — И продолжать ее не рвусь. Да и вообще, отпустили бы вы меня. Ей-ей, вам оно дешевле выйдет.

— Угрожаешь. — Старший брат крутанул в руке тускло блеснувший сталью кинжал. — Каков наглец.