Огни небес

В последнем сама Эгвейн вовсе не была уверена. С Илэйн все ясно, она подруга, но Найнив… Чуть ли не всю сознательную жизнь Найнив была для Эгвейн Мудрой Эмондова Луга. Девушка подозревала, что для нее сны Найнив окажутся похуже Руарковых.

– Сегодня я буду спать в стороне от палаток, – продолжала Эмис. – Недалеко. Если постараешься, легко отыщешь меня. Если я не увижу тебя во сне, утром мы об этом поговорим.

Эгвейн подавила готовый вырваться стон. К снам Руарка ее сопровождала Эмис; сама Хранительница задержалась в них только на мгновение, которого едва хватило, чтобы обнаружилось: Руарк по-прежнему видит ее ничуть не изменившейся – молодой женщиной, на которой женился. Кроме того, раньше, когда Эгвейн пыталась проникнуть в сон Хранительницы, та всегда оставалась в палатке вместе с ней.

– Хорошо, – заключила Бэйр, потирая руки, – мы услышали все, что следовало. Если желаете, можете оставаться, но я вроде уже чистая. Отправлюсь-ка я к своим одеялам. Я не так молода, как вы.

Молода или нет, она любую из них, возьмись они бегать наперегонки, загонит до полусмерти, а потом еще и сама обратно принесет.

Едва Бэйр встала, как заговорила Мелэйн, и – что очень не похоже на нее – заговорила нерешительно:

– Мне нужно… Мне нужно попросить тебя о помощи, Бэйр. И тебя, Эмис. – Старшая женщина вновь села, обе беловолосые Хранительницы выжидающе смотрели на Мелэйн. – Я… я бы хотела, чтобы вы от моего имени поговорили с Дориндой. – Последние слова вылетели у нее на одном дыхании.

Эмис широко улыбнулась, а Бэйр громко захихикала. Авиенда, по-видимому тоже поняв, в чем дело, поразилась, Эгвейн же терялась в догадках.

Потом Бэйр громко расхохоталась:

– Ты всегда заявляла, что муж тебе ни к чему и никого не желала в мужья. Я же схоронила троих и не прочь обзавестись еще одним. Холодными ночами они просто незаменимы.

– Женщина может переменить свое мнение. – Голос Мелэйн, хоть и достаточно твердый, никак не соответствовал густому румянцу, выступившему на ее щеках. – Я не могу держаться подальше от Бэила и убить его не могу. Если Доринда согласится принять меня сестрой-женой, я сплету свой свадебный венок и положу его к ногам Бэила.

– А если он не поднимет венок и наступит на него? – с нескрываемым интересом допытывалась Бэйр.

От смеха Эмис повалилась на спину, хохоча и хлопая ладонями по бедрам.

Насколько Эгвейн знала айильские обычаи, такой исход был весьма маловероятен. Коли Доринда решит, что Мелэйн подходит ей в качестве сестры-жены, Бэилу в этом деле мало что останется сказать. Вообще-то, Эгвейн больше не шокировало, что у мужчины может быть две жены. Ну, не совсем так. «Разные страны – разные обычаи», – твердо напоминала себе девушка. Ей не хватало духу заставить себя спросить, но из того, что она знала, выходило, что у некоторых айильских женщин двое мужей. Нет, все-таки айильцы – очень странный народ.

– Я прошу вас об этом как своих первых сестер. И мне кажется, я нравлюсь Доринде.

Едва Мелэйн произнесла эти слова, шумное веселье двух других Хранительниц слегка улеглось. Они продолжали смеяться, но теперь обнимали подругу, говорили, что рады исполнить просьбу и что ей будет хорошо с Бэилом. Эмис и Бэйр вели себя так, словно Доринда уже дала согласие. Три Хранительницы и ушли вместе под ручку, хихикая, будто девчонки. Правда, не забыв напомнить Эгвейн и Авиенде прибраться в палатке.

– Эгвейн, а женщины твоей страны могут принять сестру-жену? – спросила Авиенда, палкой откидывая клапан с дымоходного отверстия.

Эгвейн захотелось, чтобы дымоход Авиенда оставила напоследок – тепло сразу начало улетучиваться.

– Не знаю, – сказала она, быстро собирая чашечки и кувшинчик с медом; стайра тоже отправились на поднос. – По-моему, нет. Может, если они близкие подруги… – поспешно добавила она; незачем показывать, что ей не очень по нутру айильские обычаи.

Авиенда хмыкнула и принялась откидывать боковые клапаны.

Эгвейн выскочила из палатки – зубы у нее стучали, вторя дребезжанию чашечек и бронзовых стайра на подносе. Хранительницы Мудрости неторопливо одевались, словно стояла приятная теплая ночь и они находились в спальнях в каком-нибудь холде. Облаченная в белое фигура, бледная в отсвете луны, забрала у Эгвейн поднос, и девушка принялась высматривать свои плащ и туфли. На земле среди оставшейся одежды она их что-то не видела.

– Я распорядилась, чтобы твои вещи отнесли к тебе в палатку, – промолвила Бэйр, завязывая шнурки своей блузы. – Они тебе пока не нужны.

У Эгвейн все внутри в пятки ухнуло. Она принялась подпрыгивать, хлопать себя руками в тщетной попытке согреться – ладно хоть Хранительницы не велели ей стоять смирно. Вдруг до нее дошло, что снежно-белая фигура, уносившая поднос, слишком высока даже для айильской женщины. Заскрежетав зубами, она покосилась на Хранительниц, которым будто и дела не было, замерзнет она до смерти, прыгая на месте, или нет. Может, айилкам и все равно, что мужчина видит их голышом, по крайней мере, если он гай’шайн, но Эгвейн-то не все равно!