Огня для мисс Уокер!

Ральф слегка смутился, заметив след на нежной коже мисс Уокер. Один бог знает, чего ему стоило сдержаться и не воспользоваться ее доверчивостью этой ночью. Джейн была такой красивой, такой нежной, а ее губы, руки, тело отзывались на его ласки так искренне и пылко, словно были созданы для этого.

– Надо расстегнуть ей платье, – хмуро сказал он и потянулся к мелким пуговкам.

Сегодня ночью он дошел до десятой – ровно столько понадобилось расстегнуть, чтобы его ладонь смогла скользнуть за ткань и сжать упругую грудь с твердым соском.

Трость миссис Олдброк больно стукнула его по запястью.

– Даже не думайте, инспектор!

– Уверяю вас, у меня самые серьезные намерения относительно мисс Уокер, – заявил он.

Ральф вполне осознавал, что обязан сделать предложение. Он мысленно смирился с фактом, что его холостяцкой жизни пришел конец, и даже начал находить в этом свою прелесть. Красивая жена с горячим темпераментом – то, что надо для полного счастья. И Джейн тоже хотела – и предложения, и его самого. В последнем он был более чем уверен.

Но что-то неуловимо изменилось после того, как им на дорогу выскочил волк. Джейн резко отдалилась и стала холодна, как Снежная королева.

Она слабо застонала, и миссис Олдброк заботливо помогла ей сесть, устроив под спину подушку.

– Вот так, дорогая, не волнуйся, – успокаивающе бормотала она. – Все хорошо, ты дома…

– Ральф? – Джейн жалобно посмотрела на него, но миссис Олдброк оттеснила его и сухо сказала:

– Инспектор уже уходит.

– Джейн, что случилось? – спросил Ральф, проигнорировав замечание старухи. – Ты в порядке?

– Да, – ответила она, ее взгляд прояснился, и в голубых глазах снова появился уже знакомый ему лед. – Мне просто стало дурно.

– Неудивительно, – зло прокомментировала старуха. – Похоже, ты вовсе не спала этой ночью.

Еще один взгляд, острый, как кинжал, метнулся в Ральфа.

– Между нами не было… – он замялся. – Мы не…

– Ничего не было, – сказала Джейн, не глядя на него, и сердце Ральфа заныло от тоски.

Так уж и ничего? А ее руки, скользящие по его плечам, а ее губы, такие горячие и нежные, а то, как она шептала его имя…

– Мне жаль, Сильвия, если я заставила вас волноваться, – сказала Джейн и обратилась к Ральфу, глядя куда-то поверх его плеча: – Вы не могли бы оставить нас, инспектор?

– Джейн, я не понимаю…

– Мне надо поговорить с миссис Олдброк наедине, – ответила она твердо. – Это личное. Я благодарю вас за все, что вы сделали для меня, мистер Рейнфорд, но дальше я справлюсь сама.

Ральф сжал зубы, коротко поклонился и вышел из спальни.

«Надо было отбросить все приличия и сделать ее своей этой ночью», – думал он, шагая по ступенькам. Он толкнул дверь так, что она распахнулась и с глухим стуком ударилась о стену. Надо было снять с нее и платье и все белье, и пусть бы она не шептала его имя, а выкрикивала, срывая голос. Впивалась ногтями в его плечи, выгибалась ему навстречу, а после взлетала с ним вместе на вершину страсти. И еще раз. И еще.

А он, дурак, решил сделать все правильно.

– Подвезти до города? – спросил Томас все с тем же каменным выражением лица.

– Сам дойду! – рявкнул Ральф с такой злостью, что садовник попятился от неожиданности, а на его заросшей физиономии наконец-то отразилось удивление.

Старуха что-то ей наплела. А может, Джейн просто застеснялась того, что было этой ночью. Или она действительно устала. На нее столько всего свалилось.

Шагая по дороге через рощу, Ральф постепенно успокаивался. Все наладится. Она полюбит его, как и он ее. Запнувшись о корягу, он едва не упал носом в сухие листья, а после широко улыбнулся сам себе.

Он влюбился. Он наконец-то нашел ту самую женщину, с которой захотел провести остаток дней. Пусть ей надо больше времени, чтобы осознать, что они созданы друг для друга, – он подождет. А пока раскроет дело, а заодно организует облаву на волка, который объявился так некстати.

Жаль, Ральф не успел рассмотреть, сколько у него зубов. Надо будет сосчитать их после охоты.

* * *

Джейн чувствовала себя так, будто ее избили пыльным мешком. Тупое оцепенение овладело ею, и рассказ миссис Олдброк казался историей о чужих незнакомых людях, досужей сплетней, которую Джейн и слушать бы не стала, но постеснялась перебивать хозяйку дома.

– Макс привез ее откуда-то из Ирландии. Рыжая, кудрявая, белокожая. Глаза голубые, вот как твои. Мне она, по правде сказать, не пришлась к сердцу, но перечить сыну я бы и не подумала – знала, что толку не будет все равно. Скорая помолвка, свадьба назначена через месяц – быстро, но я удивилась и такой отсрочке, ведь Макс так на нее смотрел… Ну и очевидно, что ждать он не стал.

Сильвия хмыкнула, с придирчивым вниманием рассматривая свои ногти.

– Ее я не осуждаю, – добавила она. – Моему Максу нельзя было противиться. Если он чего-то или кого-то хотел, то добивался своего. Характер, горячая кровь… И раз уж мы затронули эту тему, твое поведение недопустимо!

– О чем вы? – непонимающе спросила Джейн, прижав руку ко лбу. Кожа была холодная и влажная, а голова слегка кружилась.